Внезапно Саймон почувствовал, что очнулся от сна. Он посмотрел снизу вверх на Карниша. Карниш перестал говорить. Он вообще перестал что-либо делать. Он просто смотрел на Саймона глазами такими круглыми и черными, что они вполне могли сойти за космические черные дыры.

– Нет, – тихо проговорил Карниш.

Саймон еще немного подвигал плечами, высвободил правую руку и прижал серебряное распятие Фила-Книголюба прямо к его лицу.

31

31

Крик, казалось, шел из самого центра Земли. Бекки вскочила на ноги. Жуткий вопль поразил ее в самое сердце: ты жертва, а я охотник, идущий за тобой, говорил он. Даже Ронни, которая плакала на бездыханном теле Бобби, подняла голову и сквозь слезы поглядела на дом. В окне замерцал свет, а потом оно полностью почернело.

Снова раздался крик. Еще более жуткий и пронзительный, чем в первый раз. Сполох ярко-белого пламени осветил окно и погас. Птицы, кружащие над Ронни и Бeкки, внезапно стали разлетаться в разные стороны, словно сила, которая собрала их сюда, просто-напросто улетучилась, растворилась в прохладном ночном воздухе. Улетая, они громко и, казалось, смущенно кричали.

Бекки подумала о Саймоне.

– Ему нужна наша помощь, – сказала она.

ронни подняла распухшее от слез лицо, покачала головой и снова упала на труп Бобби.

Бекки наклонилась над ней и ущипнула за руку. Ронни всхлипнула от боли и снова подняла голову.

– Я должна пойти туда, Ронни. Если я не выйду через минуту или две, убегай.

Ронни снова упала на Бобби. Бекки добавила более мягко:

– Ты должна спастись, чтобы рассказать всем о том; что произошло.

Ронни не ответила. Все ее тело сотрясалось от рыданий.

– Черт, – пробормотала Бекки.

Раздался еще один крик. На этот раз после вспышки пламени окно разлетелось вдребезги, и на траву перед домом приземлилось нечто, похожее на настольный письменный прибор. Снова крик. Бекки узнала голос Саймона, полный боли и страха, и стремглав бросилась к двери. Лишь на секунду она задержалась на ступеньках, чтобы достать водяной пистолет. Потом распахнула дверь и вбежала внутрь. Свет на нижнем этаже мигал, словно были неполадки с электричеством. Весь дом трясся, будто разваливался на части. Снова крик – Саймон… Теперь в нем отчаяние, паника. Бекки побежала вверх по лестнице, перепрыгивая через ступеньки, и даже на мгновение остановилась передохнуть на верхней площадке. Освещен был только один коридор, тот, что вел в центр дома. Его пересекала черта, словно кто-то прожег пол. Святая вода, догадалась Бекки. Снова крик Саймона, на этот раз отчетливый:

– Бекки!

Она не раздумывая бросилась бежать по коридору туда, откуда донесся крик. Миновав дверь в дальнем конце коридора, она оказалась в похожем на прихожую помещении. Из-за открытой двери слева доносились звуки борьбы. Бекки выставила перед собой деревянный крест, переступила порог и попала в большой кабинет, стены которого были уставлены книгами. Саймон склонился над письменным столом. Он подмял под себя что-то и теперь пытался удержать это нечто, которое в тусклом свете больше всего напоминало воздушного змея. Это сравнение сразу пришло ей на ум – большой белый воздушный змей, колышущийся на ветру. А Саймон пытается удержать его на земле. Только у этого змея было человеческое лицо. Круглое мягкое лицо, расплывчатое и трясущееся, как пудинг. И ноги, которые неистово дергались. И руки, которыми он колотил Саймона по спине.