Касдан расписался, радуясь, что может наконец уйти, и испытывая раздражение от неповоротливости полицейской машины. Он напрасно пытался сглотнуть. Вспомнились восьмидесятые годы, когда его мучили обострения и от нейролептиков пересыхало во рту.

Он встал и кивком попрощался с Маршелье.

Касдан уже взялся за дверную ручку, когда тот произнес:

— Есть и другой выход.

— Какой?

— Проникнуть в Колонию. Найти Хартманна. Мы уверены, что немец живет в Коссе. Его надо похитить, вернуть во Францию и, не поднимая шума, отдать под суд. Как израильтяне нацистских преступников.

— И кто за такое возьмется?

— Точно не мы. И ни одно из официальных полицейских подразделений. Как, впрочем, и армия. Разве что какие-нибудь вольные стрелки. Из тех, кому нечего терять.

Касдан понял, что Маршелье видит в этой роли его самого. Шестидесятитрехлетнего старика с приметной внешностью…

— Это благословение?

— Надо навести порядок. Не важно, кто этим займется.

— Ты положился бы на старого армянина?

— Нет. Но я не могу запретить тебе отправиться на горнолыжный курорт.

— В этом году в Косс-Межане туго со снегом.

— Поищи хорошенько. На самой вершине что-нибудь да отыщется.

72

72

Спаржу сажают зимой.

Во всяком случае, эту ее разновидность. Волокин не запомнил — белую, звездчатую или зеленую. А теплая зима 2006 года позволяла высадить ее уже в декабре.

При некоторых условиях.