— Ну? О чем задумался? — спросила меня Кейт.

Я поднял голову и посмотрел на нее.

— Нашел то, чего здесь нет.

— Понятно. Я уже направила запрос Джеку, он переправит его по цепочке Директору, а тот запросит более подробно. Это может занять несколько дней, а то и больше, хотя я и поставила гриф «Срочно». Чтобы добраться до секретной информации, требуется четыре дня, а уж до совершенно секретной и того больше.

Я кивнул.

— А еще кто-то наверху может посчитать, что нам не следует знать эти сведения, либо решат, что к нашему делу они не имеют отношения. Тогда мы никогда не увидим эту информацию.

— Возможно, она действительно не имеет отношения к нашему делу, если только не касается убийства полковника. Но почему тогда она совершенно секретная?

Кейт пожала плечами:

— Этого мы можем никогда не узнать.

— Ну нет, мне не за это платят деньги, — возразил я.

— А какой у тебя допуск? — поинтересовалась Кейт.

— Шесть футов и один дюйм. Прости, это старая шутка. У меня допуск для информации под грифом «Для служебного пользования», но я работаю и с секретными документами.

— У меня допуск к секретным документам, но у Джека к совершенно секретным. Поэтому он сможет просмотреть эти изъятые сведения, если ему потребуется ее узнать.

— Как он поймет, требуется ее узнать или нет, если неизвестно, что за информация уничтожена?

— Кто-то из тех, у кого есть допуск к ней, скажет Джеку, нужно ли ему ее знать.

— Кто, например?

— Не ты, во всяком случае. У федералов больше возможностей, чем у полиции, надеюсь, ты это уже понял.

— Убийство есть убийство. А закон есть закон. С этого я начинал свои лекции в академии. — Я снял трубку телефона и набрал номер Энн-Арбора, штат Мичиган. Этот номер я нашел в досье с пометкой «Нет в справочнике».

После нескольких звонков включился автоответчик. Голос женщины средних лет, наверняка он принадлежал миссис Хамбрехт, произнес:

— Дом Хамбрехтов, мы не можем сейчас подойти к телефону, пожалуйста, сообщите ваше имя и номер телефона, мы вам перезвоним.