П: я тоже, мне страшно, но я тоже уверена.

П: я тоже, мне страшно, но я тоже уверена.

М: Мне пора. Я еще на работе, и у меня много дел.

М: Мне пора. Я еще на работе, и у меня много дел.

П: ладно, чем больше ты работаешь, тем быстрее раскроешь дело, и мы сможем назначить нашу встречу.

П: ладно, чем больше ты работаешь, тем быстрее раскроешь дело, и мы сможем назначить нашу встречу.

М: Ты так думаешь?

М: Ты так думаешь?

32

32

В других обстоятельствах Кэрол было бы трудно к чему-нибудь придраться. Внимательный красивый хозяин, отличная еда, великолепное вино, обстановка, которая внушила бы зависть редактору любого гламурного журнала. И все это не считая беседы о политике, музыке и путешествиях по Европе перед тем, как перейти к более интимным темам, касающимся личных отношений Тадеуша и Кэролин.

Однако это не вносило покоя в душу Кэрол. Она не имела права позволить себе расслабиться даже на мгновение, не имела права забыть, что играет роль другой женщины, не имела права отвечать Тадеушу, не продумав хорошенько своих слов и действий. Тем более теперь, когда любой ее жест мог все разрушить.

Кэрол тем более было не по себе, что она ни на секунду не забывала о Тони, вновь занявшем место в ее жизни. Из-за этого милый флирт с Тадеушем казался ей двойным обманом. Не покидавшая ее мысль, что она закончит день с Тони, а не с мужчиной, который лез из кожи вон, чтобы соблазнить ее, придавала всему происходящему второй, третий смысл и странные обертона..

Тадеуш вернулся из кухни с подносом в руках. Он стоял в дверях столовой и улыбался Кэрол.

— Почему бы нам не выпить кофе в гостиной? Там удобнее, и вид из окна лучше.

«Там удобнее», — мысленно повторила Кэрол. Еще бы не удобнее, ведь там не надо тянуться через стол, уставленный тарелками после пяти смен блюд.

— Очень хорошо, — сказала Кэрол, вставая и следуя за Радецким.

Входя, Кэрол оглядела комнату. Два дивана под углом друг к другу и удобное кресло рядом с одним из них. Сесть в кресло значит заявить о том, что она не собирается еще больше сближаться. С одной стороны, ей не хотелось его поощрять, с другой — она была очень далеко от дома и совершенно вымотана. Тем не менее, пока Радецкий и Кразич на свободе, ей придется играть свою роль.

Тадеуш поставил поднос на низкий металлический столик со стеклянной столешницей и сел в углу между двумя диванами, после чего посмотрел на Кэрол, скользнув взглядом по облегающему вечернему платью.

— Устраивайся, — сказал он и наклонился, чтобы налить кофе в тончайшие чашки из костяного фарфора.