– Мой терапевт говорит, что я выбираю несвободных мужчин, чтобы не испытывать к ним слишком большой привязанности. Таким образом потеря, которую я понесла в лице отца, не повторится.

– Еще не слишком поздно проиграть все назад?

Майкл смотрит на меня, молчаливо извиняясь, что пошутил по столь серьезному поводу. Но он так честен и открыт, что на него просто невозможно обижаться или сердиться.

– Я думаю, что в основе всех твоих отношений лежит скрытность, – заявляет он. – Скрытность всегда была частью твоего сексуального импринтинга. Я думаю, что почти всю свою жизнь ты снова и снова переживала детское насилие над собой. Ты обожаешь скрытные отношения с недоступным партнером, отношения, которые по природе своей очень сексуальны. Это действительно так?

– Ты уверен, что не специализируешься еще и в детской психиатрии?

Он отрицательно качает головой.

– Как только установлен факт насилия, все связи и последствия разглядеть очень просто. Может быть, нелегко признаться в этом, но в твоей сексуальной жизни не было, случайно, капризов, которые могут показаться ненормальными?

Я чувствую, что краснею, и это меня удивляет. Обычно я очень откровенна с мужчинами в вопросах секса, иногда даже шокирующе откровенна. Но сегодня ночью…

– Я не уверена, что мы знаем друг друга достаточно хорошо, чтобы углубляться в эту область.

– Ты права. – Он откладывает в сторону вилку и складывает руки на столе. – Позволь задать тебе еще один вопрос.

– Позволяю.

– У твоей матери было какое-нибудь заболевание, в течение которое она долгое время оставалась прикованной к постели?

– После того как родилась я, у нее возникли некоторые женские проблемы. Воспаление половых органов, может быть, я точно не знаю. И она оставалась в постели неделями. Но тогда я была еще очень маленькой.

– А позже? Ее часто не бывало дома?

– Да. – Мои главные воспоминания о матери связаны с ее бесконечными отъездами и возвращениями. И она всегда держала что-нибудь в руках – что-то, но не меня. – Мама помешалась на дизайне интерьера. Спроси у нее, люблю ли я бутерброды с майонезом, и она бы затруднилась ответить. Но если бы ты поинтересовался, сколько обоев салатного цвета выпускается в Америке, она бы ответила по памяти, не задумываясь.

Почему-то Майкл не выглядит удивленным.

– Алкоголь был когда-либо проблемой в вашем доме? Или наркотики?

– И то, и другое. В большей степени наркотики, нежели алкоголь. Вернувшись из Вьетнама, отец принимал наркотики. Главным образом, по предписанию врачей. Когда я была маленькой, мать не пила, поэтому я думаю, что здесь все чисто. Но, очевидно, в течение многих лет она принимала назначенные отцу лекарства. А почему ты задаешь такие вопросы?