— Спасибо, брат, спасибо, — Сан даже хлюпнул обидною слезою сентимента. — Мне так нужна вата поддержка. Без вас мне не сдержаться, — губы мелко подрагивали, но Сан старался не терять голоса. — Я устрою Лао великий позор. Он познает жизнь в ее самых черных злосплетениях. Упьюсь его кровью. Кровь врага самым благотворным образом приносит успокоение.

— Не кипятись, а то договоришься до помешательства. — Чжоу, третий брат, всегда говорил резко, без смягчающего ударения. — Первое дело, с торговцем, Лао провел удачно. Все довольны. Заметь — без потерь. Сейчас он на подъеме. Любые действия против него только во вред тебе. А раз тебе, то и нашей семье. Его надежность — в его удачах. Умойся и не строй из себя покинутого. Нас более интересует то, как реагируют на изменение обстановки люди из Пекина.

Сан поджал губы. Братья есть братья. Неприятно слышать такое от них, но что поделаешь.

— Не знию, может, они также, инкогнито, появились в доме Лао и также конфидециально поддержали его. Им все равно, кто главарь, лишь бы выполнял их волю.

— Это совсем неплохо, что они неразборчивы, как дворники. Исчезнет Лао, и они с той же таинственной церемонностью, с немалой гордостью казначейских билетов появятся у нас. Все станет на круги своя. Они никому не мешают, только подталкивают к выполнению своих целей. Платят за это. Что нам еще надо? Я уверен, Лао придется выполнить их указание и пойти на дальнейшее преследование монаха. Там мы зевать не будем. Лао горы не переживет. Успокойся, разожми кулаки. Следующий наш удар будет упреждающим.

— Разумом я спокоен. Внутри вот жжет чувство невостребованной мести. Стрелу в спину Лао всажу самую ядовитую, самую ужасную. Перед смертью он все вспомнит.

— Можно, но не сейчас и не завтра. Все поймут, чьих рук зто дело. Но нужно остерегаться подобных действий oт самого Лао. Наверняка он чувствует нож над собой и не будет медлить, пока его опередят. Плохо, конечно, что ты не удержался тогда, но теперь остается быть дипломатичнее, осмотрительнее. Соблюдать видимую лояльность, соглашаться во всем с решениями совета.

— Ты мягок, мой Цинь. Не будет ли оно в ущерб нашим действиям?

— Пусть дичь резвится, набирает жир. Она становится ленивей, медлительной.

В затемненном дворике с крепкими кирпичными стенами на окраине Шанхая настало прозябающее ожидание. Никто не желал пасть первым от упреждающего хода Лао.

— Нам нужно оружие, — неожиданно и резко прервал раздумия Фэй, пятый брат, довольно быстрый в делах, — без винтовок и нас легко перебить, и их не возьмешь за горло.