У ворот дома на каменной скамье лежал старый грязный нищий со всклокоченными волосами, закрывающими его лоб. Увидя Жака и герцогиню, он поднял голову и устремил на них неподвижный взгляд своих глубоко ввалившихся глаз.

Когда ворота затворились, раздался его пронзительный и злобный смех.

Жак вздрогнул. Его сердце сжалось от бессознательного чувства ужаса.

Он вдруг остановился.

— Пойдем! — сказала Тения.

Одну минуту он колебался. Какое-то странное, зловещее предчувствие овладело им. Но улыбка герцогини очаровывала и ободряла его… Он вошел.

Войдя в будуар, где он впервые увидел герцогиню, Жак упал на софу и закрыл лицо руками.

В течение нескольких минут, пока он был один, его мысли возвратились к трем очаровательным женщинам, которых он видел сегодня у постели несчастной умирающей. Ему казалось, что одна из них кричала ему:

— Жак! Жак! Уходи отсюда! Уходи! Еще не поздно!…

Но одновременно в его ушах звучали слова «Поджигательницы»:

— Волк! Волк! Разбойник!… Убийца!…

Он вскрикнул и вскочил, чтобы бежать, но вдруг замер в оцепенении…

Дверь распахнулась. На пороге показалась герцогиня.

Нескольких минут ей было достаточно, чтобы сменить туалет. Сейчас на ней было голубое с серебром шелковое платье, подчеркивающее ее безукоризненные формы.

На распущенные волосы, густыми волнами ниспадавшие на плечи, она набросила серебряную сеть, матовый блеск которой превосходно сочетался с синевато-черными волосами царицы любви.

Подойдя к Жаку, она усадила его на софу и опустилась возле него на колени.

— Скажи, я хороша?— шепнула она.

— Да, — прошептал он, — прекрасна, как мечта…

— Скажи мне, ты не умрешь? Я не желаю этого! Я хочу, чтобы ты жил… Слышишь?… Я хочу, чтобы ты жил! Для меня… Для меня одной!

С этими словами она привлекла его к себе. Их губы слились в поцелуе.