Потому что любит его.

И знает, что он любит ее.

И не имеет представления о том, кто он на самом деле.

И о том, что он совершил.

— Кто вам Ребекка?

— Подруга.

— Вы работаете на ЦРУ.

— Нет.

— Как вы проникли в высшие круги России?

— Я студент.

— Где Ребекка сейчас?

— Не знаю.

— Вы работаете на ЦРУ. Кто ваш куратор? Где ваша база?

— Нет! — сказал Мартен вслух.

Голос дознавателя звучал у него в голове, как будто он находился в комнате для ведения допросов. Мартен допрашивал сам себя. Он знал, что именно этого им хотелось, но эта игра была не для него. Рывком поднявшись с койки, на которой сидел в темноте, он на ощупь добрался до крохотной ванной. Спустил воду в туалете и стал слушать, как набирается сливной бачок. Он сделал это с единственной целью — отогнать надоедливый голос. Спустил воду опять, потом еще раз. Пошел обратно, нащупал койку и лег на нее, уставившись в темноту.

Ему было известно, что похитители использовали темноту и строго чередовали допросы специально для того, чтобы дезориентировать его, усилить в нем беспокойство и заставить еще больше бояться их возвращения. Их цель была ясна — довести его до такого состояния, когда он сломается и сам себя оговорит, признав практически все, чего они от него требуют. И тогда можно будет использовать его в качестве крупного козыря, в особенности если он признает себя агентом ЦРУ. Им хотелось на его примере раздуть показательное политическое дело. Значит, сломаться нельзя. Такого удовольствия они от него не получат. То есть нужно сохранить рассудок. Самым лучшим способом добиться этого — заставить себя переключить мысли с настоящего на прошлое, оживить свою память. Он так и сделал.

Воспоминания большей частью приходили из далекого прошлого. Ребекка в них была еще совсем маленькой, а сам он и его дружок Дэн Форд — озорными мальчишками, которые катались на велосипедах и дразнили девчонок. Еще вспомнилось то, о чем он подумал, когда увидел Дэна мертвым внутри «ситроена», поднятого из Сены. Взрыв самодельной ракеты, из-за которого Дэн ослеп на правый глаз. И Мартен вновь задал себе вопрос: а если бы у Дэна было все в порядке со зрением? Не заметил ли бы он Реймонда быстрее? Может, тогда уцелел бы? Как ни горько это было осознавать, ответа на подобные вопросы теперь уже не получишь никогда. И это лишь усиливало пронзительное чувство вины, не перестававшее терзать Мартена.

Вместе с этим чувством приходила еще одна мысль, которую он безуспешно пытался отогнать. Что, если бы в авторемонтной мастерской, на глазах у бригады, он не стал бы перечить Вальпараисо, а просто приставил бы свой кольт к голове Реймонда и нажал на спусковой крючок? Если бы он поступил именно так, удалось бы избежать всего остального.