— В какие игры вы играете, мисс Крэйвен?

— Мое имя не Крэйвен, — сказала я холодно, — и я не «мисс». Я Шарлотта Квинтон.

Краска спала с его лица, щеки покрылись бледностью.

— Вижу, что знаете, кто я, — сказала я. — Это все упрощает. Нет, не пытайтесь сопротивляться, поскольку я готова убить вас. И если мы не придем к согласию, я это сделаю.

— Что ты хочешь, сука?

— Конечно, моих дочерей, — сказала я. — Близнецов.

— О нет, — сказал он, — не этих двух. Они мои, все законно, и дело закрыто. Твой собственный муж подписал их в «Траст-Мортмэйн».

— Не стоит играть в слова. Мы оба знаем, что «Траст-Мортмэйн» — это ты сам. Наверняка Эдвард заплатил тебе за молчание о его обмане? Да, я так и думала.

Я почувствовала, что он двинулся, как если бы хотел вырваться, так что я приставила нож к его спине. Лезвие прорезало одежду и оцарапало его кожу, так что Дарси вздрогнул от боли и удивления.

— Если понадобится, я убью тебя. Обещаю это. Ты злое животное, и ты мерзейшая тварь, а я убью и сто человек, чтобы освободить своих дочерей.

— Они повесят тебя, сука.

— Я рискну. Теперь скажи мне, где бумаги об усыновлении, чтобы я их сожгла и забрала дочерей.

Он так обильно вспотел, что я чувствовала запах — ужасную вонь дрожжей, от которой меня мутило. Но он сказал:

— В чемодане, — и указал на потертый саквояж в углу комнаты. — Я вожу бумаги с собой, когда путешествую.

— Вставай, — сказала я, — но помни: если двинешься, этот нож проткнет твои смрадные гениталии.

— Ты не сделаешь это, дорогуша, давай… — Его голос неожиданно стал опять елейным.

— О, я отрежу тебе их, — сказала я, — и позабавлюсь этим.

Он медленно поднялся — нелепая фигура с брюками вокруг колен. Он попытался натянуть их, но я остановила его, потому что так он был скован в движениях, и он кособоко прошаркал до сумки и заглянул внутрь. В этот момент я испугалась, что он схватит что-то тяжелое — горшок с цветами или одно из этих безобразных китайских украшений с камина — и запустит в меня, но он не сделал этого. Он покопался в бумагах и мрачно достал два листка, подписанные адвокатом.

— Хорошо, — сказала я и, как дура, двинулась, чтобы взять их.

Он только этого и ждал; за четыре секунды он сбросил брюки и бросил их в меня. Он выбил нож из моей руки и толкнул меня назад на софу, рукой сдавив мое горло.