Они погрузились в молчание. Перотта отхлебнул виски, наслаждаясь разливающимся по телу теплом. Вот они сидят здесь, в этом домике, в четырехстах милях от Нью-Йорка, в лесной глуши, где никому и в голову не придет их искать. В камине весело потрескивают и брызгают искрами дрова. Перотта удовлетворенно вздохнул.

Вдруг раздался тихий — буквально на пределе слышимости — стук в дверь. Перотта от неожиданности так перепугался, что пролил половину бокала себе на колени.

— Какого черта…

Воффлер был уже на ногах. Он быстро схватил артефакт, засунул обратно в чехольчик и скрылся в ванной комнате. Перотта сбоку подкрался к окну, прижался к стене, приоткрыл занавеску и осторожно выглянул наружу.

— Кто там? — спросил Воффлер приятеля, выходя из ванной.

— Никого. Там никого нет. Что ты делал в ванной?

— Спрятал эту штуку в бачок.

Перотта направился к двери. Взявшись за ручку, он несколько секунд помедлил в нерешительности, затем открыл дверь и шагнул на крыльцо.

Тсуги мрачной стеной столпились вокруг домика, их ветви тихонько вздыхали, качаемые ночным ветерком. Поверхность озера бархатно мерцала в лунном свете.

Перотта вернулся в комнату и внимательно посмотрел на приятеля.

— Ты ведь тоже слышал стук, да?

— Ну, это очень напоминало стук.

Взяв салфетку, Перотта промокнул мокрое пятно на брюках.

— Может, ветка или типа того?

Они снова расположились возле камина. Перотта отпил виски, но прежняя расслабляющая атмосфера испарилась.

— Сколько, по-твоему, нам придется торчать здесь? — наконец подал голос Воффлер.

— Понятия не имею. Три недели, может, четыре.

— Надеешься, что к тому времени все успокоится?

— Так или иначе.

— Что ты имеешь в виду?