Услышав это, он несколько секунд молчал. Потом мы обсуждали прочие вопросы, не слишком веселые, скрашенные лишь нашими взаимными ласками.

Я видела, что Валентину не хотелось ни в чем винить дорогого Тома, однако он хотел создать определенную основу, от которой мы могли бы оттолкнуться. Потому он даже признал, что именно то, как Том со мной обошелся, стало причиной моих последующих бед.

Потому он простил мне все, от начала и до самого конца. Он видел во всех моих поступках и решениях логику и лишь добрые намерения.

— Значит, после монастыря ты больше никогда не видела Тома? — нежно спросил он меня. — Он столько раз бывал в Венеции, и вы ни разу не встретились?

Я покачала головой.

— И ты никогда не хотела его разыскать, чтобы отомстить?

Его глаза увлажнились, когда он подумал о моей кротости. Я глядела на него с удовлетворением. Он был такой красивый. Длинные, стройные ноги, поджарая, гибкая фигура.

Опустив взгляд, я напомнила ему, что большую часть времени находилась за границей, выполняя «миссии». Том приезжал в Венецию лишь изредка. Слишком мала вероятность, что мы могли бы встретиться в островном городе. В любом случае, Совет десяти контролировал каждый мой шаг. Я встречала лишь тех людей, которых они мне подсовывали.

— Я не чувствовала ничего, кроме сожаления, — сказала я. — Когда я увидела его в гробу, то пережила лишь потрясение. Когда-то я его любила, но к тому времени я уже была твоей. Я твоя навсегда.

Он поцеловал мои пальцы один за другим, не отрывая взгляд от моего лица.

Он задал последний вопрос.

— Как ты считаешь, кто мог убить его?

Я грустно покачала головой.

— Такой красивый мужчина, полный жизни, — сказала я, — я полагаю, что он таким был.

Потом он удивил меня.

— Я всегда считал, что человек, преследовавший тебя, Маззиолини, как-то замешан в этом деле.

— Потому что труп Тома начал кровоточить, когда он был рядом? Ты думаешь, что он приехал в Лондон, чтобы насладиться видом поверженного врага?

Валентин повесил голову. Ему стало стыдно, что он поверил в суеверие и столь нереалистичную теорию. Он ответил:

— Ну, все знают, что убийц часто тянет к их жертвам.

Потом он рассказал мне историю шлюхи и порошка для чихания, закончив словами: