«Черный Маршалл…» — пронеслось у него в мозгу.

Виктор присмотрелся внимательнее.

Нет! Фигура была не просто закутана в черные одежды, но и сама имела такой цвет: черные волосы, руки, глаза и даже лицо.

Перед Виктором стоял живой кусок тьмы.

Парня обуял ужас.

«Это же тот черный дядька, погубивший трех рабочих, готовивших здесь прокладку высоковольтной линии…» — его лицо перекосило от страха. — «Как там говорила колдунья? Он предлагал им подобру-поздорову уйти с поляны… три раза. И только когда эти дурни не согласились исчезнуть вообще, то он наслал на них проклятье. Если этот тип сейчас прикажет мне убираться, надо тут же валить отсюда. Я, ведь, не хочу такой же участи, как у тех мужиков. Вот, только… я и без него намеревался уйти с поляны. Хотя, черный хмырь, может, и не способен читать мои мысли, и сейчас начнет меня предупреждать…»

Но черная фигура ничего ему не сказала. Темный незнакомец просто смотрел в его сторону немигающим взглядом своих угольных глаз.

На секунду Виктору показалось, что тот глядит на него не как на врага, а как на… коллегу. Трудно было понять, чем именно характеризовался такой взгляд, но подобным образом, скорее всего, могут смотреть друг на друга, скажем, — моряк и пограничник, сотрудник патрульно-постовой службы и инспектор ГАИ, — они, хоть и относятся к различным подразделениям, но принадлежат одной структуре.

Вдруг, за ближайшим сухим деревом выросла и зашевелилась чья-то огромная корявая тень. Тень вздохнула и застонала.

«Стонет, будто крокодил», — возникла у Виктора нелепая ассоциация с миром животных, хотя он, не имел ни малейшего представления, какие вообще звуки способны производить эти рептилии.

Тем временем, черная фигура на поляне отошла в сторону, словно пропуская его.

Виктор, решил, не медля, воспользоваться услужливостью черного гостя, ибо желал теперь только одного, — быстрее убежать от всех ужасов окружающей местности. Ведь некоторые из них, возникнув недавно, и подкрепившись горем утраты близкого ему человека, уже чуть не склонили чашу его нервно-психической устойчивости в неблагоприятную сторону.

Однако намерения парня бежать (равно, как и его возможности это сделать, ибо, пока черный незнакомец не отошел в сторону, воплощение их в жизнь, скорее всего, было бы не реально) опоздали. Последние страхи, — сам черный гость и стонущая тень за корягой, тоже возымели свой вес и успели «подвалить» ему новую порцию переживаний, запугав до тошноты.

Из-за этого его позднее «бегство» получилось плохим. Если более конкретно, — Виктор поплелся вперед, шагая походкой наложившего в штаны человека (иначе — не выходило). Радость здесь была только одна, — что никто из его друзей или знакомых не видит сейчас этого позора, ибо ни одного из них в данный миг нет рядом.