— Ведь ты писатель… — Это не вопрос — она рассуждает.

Я всё равно киваю.

— Ты способен придумывать миры, населять их жизнью и не только… Скажи, может ли существовать жизнь при отсутствии эмоций и чувств?..

Я откашливаюсь.

— Ты про что-то конкретное?

Светлана мнётся в нерешительности.

— Я не знаю, стоит ли мне рассказывать про это… Этого никто не знает, кроме меня… Точнее кое-кто всё же догадывается, но вряд ли верит так же, как я… — Светлана ставит кружку перед собой и снова смотрит на Луну за окном.

Мне кажется, будто жёлтая блямба приближается к окну — схожу с ума. Снова заставляю себя на неё не смотреть.

— Что произошло?

— Ты не ответил на мой вопрос… Так может ли?

Я киваю.

— Только этот мир будет принадлежать либо бездушным машинам, либо… монстрам…

Светлана вздрагивает. Кивает в ответ.

— Я, собственно, знала, что он был чудовищем…

Волков нездорово хрипит.

— Прости, что ты сказала? — Он явно принимает последнее на свой счёт.

Светлана этого не замечает.

— Вы, скорее всего, посчитаете меня идиоткой, помешанной шизофреничкой или и того хуже… Но я всё равно расскажу! Тяжело это постоянно хранить в себе… Ещё тяжелее выслушивать в свой адрес усмешки… Порой я просто хочу всё забыть, но не могу позволить себе этого… Потому что я дала слово! Слово себе и…

Я вижу на её щеках слёзы. Она борется с ними. Неуловимым движением смахивает блестящие капельки — так могут делать только женщины.

Я молча протягиваю ей салфетку.