— Соседи! — насмешливо прокомментировала она. — Так, теперь пора поесть. Садитесь, садитесь.

Джинни не нужно было повторять два раза. Она опустилась на ближайший стул и наконец позволила своей усталости взять над ней верх. Мэт уже сидел на полу, обхватив голову руками. Диана стояла, с безразличием прислонившись к стене.

— Ты тоже садись, будущая свояченица, — сказала Чжаоди, подавая поднос с чайником и чашками. — Ты уже достаточно потрудилась этим утром.

— Спасибо. — Кайхуэй разлила чай и раздала чашки. Цветы, нарисованные на них, наполовину исчезли — глазурь стерлась, но Джинни эти чашки напомнили о прошлом больше, чем что-либо другое, увиденное ею за сегодняшний день. Она взяла свою чашку и повертела ее в ладонях, рассматривая ее снова и снова, как завороженная.

— Кайхуэй, — прошептала она.

— Да?

Джинни торопливо поставила чашку на стол и закрыла глаза, чтобы не дать волю слезам, накопившимся за день.

— О Кайхуэй…

Кайхуэй взяла руку Джинни в свои.

— Что с тобой, старшая сестра?

Джинни поднесла руку сестры к щеке.

— Я скучала по тебе, — выдохнула она.

— Да. И я тоже. — Кайхуэй увидела, что Джинни проиграла свою битву с навернувшимися слезами.

Она присела на колени рядом с Джинни и попыталась успокоить ее, но сестре нужно было выплакаться. Она плакала очень тихо. Наконец она вытерла глаза и, запинаясь, сказала:

— Это странно, но какая-то часть меня рада, что я дома, младшая сестра.

Однако, у Кайхуэй не было времени на нежности. Видя, что Джинни пришла в себя, она перевела разговор на вещи более практические.

— Нам надо поговорить, — начала она. — Старшая сестра, у тебя неприятности?

Джинни достала носовой платок. Чай уже помог ей восстановить силы.

— Да.

— Ты оказалась здесь против своей воли, потому что этот человек из Пекина захотел этого.