Сердце подпрыгнуло. В животе взмахнули крылышками бабочки. Волнения здесь почти не было, но вода под ботом шумела и бурлила, перекрывая вой двигателей.

Стюарт Кэмпбелл убрал газ, и лодка, замедляя ход, скользнула в широкую тень под мостом.

Гэвин посмотрел на встающие из воды бетонные опоры. На поддерживающие мост стальные колонны. На огромное темное подбрюшье.

Дохнуло холодом.

Его вдруг начало трясти. Бот снова подбросило кильватерной волной от очередной прогулочной яхты. Все получилось не так, как он представлял. Но он был здесь и ощущал присутствие отца. Его зов. Под мостом как будто гремел его раскатистый голос. Гремел, заглушая нескончаемый шум проносящихся вверху машин.

«Эй, малыш, еще не спишь?»

Свело живот. Его окружала вода, темная, непроницаемая, зловещая.

Может быть, оставить все как есть? Не ворошить старые тайны? Может быть, он совершает ошибку? Но раз уж он зашел так далеко, разве долг его не в том, чтобы идти до конца? Он должен все знать. Должен сдержать обещание.

Лукас смотрел на него с выражением насмешливого любопытства, но старый антиквар не обращал внимания на сына. Это касается только его. Только его обещания.

Все прочее значения не имело. И иметь не будет.

Бот понемногу сносило течением.

Стюарт Кэмпбелл взглянул на судовой компас.

— Мистер Дейли, мы на месте. Координаты те, что вы нам дали. Сорок, сорок два, четыре ноль четыре — северной широты. Семьдесят три, пятьдесят девять — западной долготы. Недостает трех знаков, они у вас есть? С ними мы сориентируемся точнее.

Гэвин Дейли достал из кармана «Патек Филип». Зная цифры наизусть, он все же хотел удостовериться в том, что не ошибается.

Стрелки указывали на 4.05 пополудни.

— Четыре ноль пять, — сказал он.

Стюарт Кэмпбелл ввел данные.

— Точное место на глубине тридцать девять футов.

Гэвин Дейли посмотрел на часы и невольно содрогнулся.

Прежде он просто не замечал этого.