Не было ни гроша, ан в одночасье (в одночасье крестов) смело может Ломакин уподобиться некоему бизнесмену… Кажись, на Свердловской киностудии ему, Ломакину, рассказали то ли анекдот, то ли быль: «В автосалоне новоявленный российский нувориш долго приценивается к «мерседесу», а потом вдруг р-раз и покупает три «жигуля». В чем дело, продавец в недоумении. Очень просто, отвечает, за те же деньги у меня одна машина всегда будет в работе, другая – в ремонте, третья – в розыске!» Фольклор…

Пожалуй, не нужно Ломакину трех машин. Пожалуй, «жопик» сгодится только для того, чтобы на нем проехаться куда подальше от подъезда бывшего убежища, – пусть НЕ ГЛАЗИТ. А стопануть его, «жопик», не слишком далеко от «жигуля» и короткой перебежкой – к угнанной собственности отключившегося в каморке бабы Аси Петра-Алексея. Сотовый телефон во как необходим! Тому же Газику дозвониться – так или иначе нужно про Октая-Гылынча-Рауфа сказать, так или иначе нужно Гургена вытребовать назад, в Питер. Оно конечно, не самые приятные известия, но… не дети, давно не дети – сколько ни прячься под одеялом, бука не исчезнет. Когда-то надо… Тем более, что междугородный трезвон в прихожей-зало, куда возврата нет, – определенно, из Баку. И значит, надо срочно в Баку дозваниваться хотя бы с тем, чтобы просигналить: куда угодно, только по номеру Мерджаняна-Ломакина не звоните, друзья! Там такое… Прилетай, Гурген, обмозгуем. Нет, не телефонный разговор. Даже так! Прилетай, но не в Питер. У тебя в Москве есть дела? Лети туда. Делай дела, встречайся… с кем угодно встречайся, но фиксируй время-место, чтоб впоследствии могли подтвердить: Мерджанян тогда-то и тогда-то был в Москве, не в Питере!

Да что стряслось-то, Алескерыч?!

Не телефонный разговор! Тем более не телефонный, учитывая «гургенистость» абонента, находящегося в Баку. Быстро – оттуда! Быстро – в Москву! Оставь номер – Ломакин сам выйдет на тебя! Ладно, Гурген! Дружба – есть способность до поры до времени не взваливать на друга проблемы, которые тот все равно не сможет решить. До поры. До времени.

Пора пришла. Время наступило. Уж такое время, Гурген, извини. Час крестов, Гурген, час крестов.

Ломакин бросил «жигуль» царь-царевича где-то в проулках неподалеку от площади Труда, неподалеку от бокса, арендованного Мерджаняном под «вольво». Если не обдерут лихие умельцы бесхозную машину до того, как ее обнаружат менты по заявлению об угоне, то Петр-Алексей на радостях простит пропажу сотового телефона: уф-ф! всего-то! еще б и приплатил!

Приплачивать не надо. Обретение сотового телефона – не рецидив юношеской клептомании, но, если угодно, компенсация за то, что волей-неволей те же «петрыэлтеры» лишили Ломакина возможности пользоваться общим телефоном, одиноко висящим на стеночке прихожей-зало по известному адресу. По адресу, куда теперь Ломакину дорога заказана. И Мерджаняну – заказана. И надо побыстрей Гургену о том сообщить.