Неудивительно, что он не захотел остаться и ушел от нее с такой поспешностью. «Вы хотите, чтобы я ушел?» — спросил он ее, а она ответила: «Может быть, будет лучше, если вы больше не будете приходить ко мне». Вот так обстоят дела, думала она теперь, вспоминая также, что однажды она сказала ему, что ее единственное достоинство заключается в ее добром слове адвоката.

Он был в такой же степени хорош, как ее слово.

— Черт бы тебя побрал, Адам Стон! — прошептала она.

— Вы что-то сказали? — спросила Барбара, подняв голову от бумаг.

Джесс покачала головой, ее охватило какое-то беспокойство, дыхание участилось. Она начала терять точку опоры. Она почувствовала головокружение, состояние бреда, как будто вот-вот свалится со стула. О нет, подумала она, вся напрягаясь. Окружающие предметы расплывались перед ее глазами в облаке беспокойства. Не сопротивляйся, быстро сказала она себе. Поддайся этому состоянию. Плыви по течению. Что может случиться в худшем варианте? Ну, упадешь ты со стула. Ну, шлепнешься на задницу. Ну, тебя стошнит. Что из этого?

Джесс не торопясь выпустила воздух из своих легких и поплыла в самую гущу людских испарений. Но почти мгновенно туман вокруг нее начал рассеиваться. Головокружение ослабло и дыхание стало нормальным, мышцы плеч расслабились, напряжение прошло. До слуха донеслись знакомые звуки: гудение машины факса, постукивание клавишей компьютера, звонки телефонов.

Джесс видела, как Нейл Стрейхорн подошел к ее столу и снял трубку с ее аппарата. Давно ли начал звонить ее телефон?

— У телефона Нейл Стрейхорн, — отчетливо произнес он, не сводя глаз с Джесс. — Они выходят? Сейчас?

Джесс глубоко вздохнула, быстро поднялась. Ей ничего не надо было спрашивать. Присяжные возвращались в зал суда.

* * *

— Дамы и господа присяжные заседатели, вынесли ли вы приговор?

Джесс почувствовала прилив адреналина во всем своем теле, несмотря на то что затаила дыхание. Она любила и ненавидела этот момент. Любила его за драматизм, за тревожную неопределенность, за то, что от победы или поражения ее отделяло всего одно слово. Ненавидела по тем же причинам. Ненавидела, потому что ей был ненавистен проигрыш. Ненавидела, потому что весь смысл ее деятельности заключался в том, чтобы выиграть или проиграть. Правда одного адвоката против другого, правосудию отводится роль незадачливого наблюдателя. Нет такой вещи, как абсолютная истина.

Старшина присяжных откашлялся, перед тем как говорить, заглянул в бумагу, которую держал в руке, как будто забыл, какое решение вынесли присяжные заседатели, как будто хотел гарантировать абсолютную достоверность своих слов.