— Говорите правду, Фроде. Этого достаточно. — Он положил ладонь на плечо Монберга и был потрясен, почувствовав, что в этом человеке остались буквально кожа да кости. — Говорите правду, и все будет в порядке. Обещаю вам. Премьер-министр целиком поддерживает меня. Он лично попросил меня во всем разобраться. Мы поможем вам, не волнуйтесь.

Фроде Монберг развернулся и уставился на Бука. В этот момент в дверь постучали.

— Прошу прощения, — сказала Карина, заглядывая в палату. — Мне нужно поговорить с вами, министр. Это важно.

— Я на пару минут, — сказал Бук Монбергу. — А потом мы с вами обсудим план действий.

Худой человек в больничном халате по-прежнему не отрывал от Бука изумленного взгляда.

— Вы дитя, Бук. Россинг не скажет ни слова.

Карина нетерпеливо замахала ему рукой.

— Всего пару минут, — повторил Бук.

— Вы не заставите его говорить, — сказал Монберг, и в его глазах промелькнул страх. — Вы не понимаете. Он не такой, как я. Не такой, как остальные.

В коридоре Карина схватила Бука за руку и потянула прочь от палаты Монберга, а у него впервые за долгое время появилось ощущение, что дело сдвинулось с мертвой точки.

— Томас…

— Мне все-таки удалось его разговорить. И все наши догадки подтвердились. Нужно немедленно прислать сюда людей из службы безопасности.

— Подождите, Томас, выслушайте меня! — Она заметила тихий угол в боковом коридоре, затащила туда Бука. — Сейчас не Монберг ваша главная проблема, а Краббе.

— Чего опять нужно нашему бойскауту? — поморщился Бук.

— Он требует вашей отставки.

— Ерунда какая-то.

Она печально смотрела на него, что было совсем на нее непохоже.

— Краббе выставил премьер-министру ультиматум: или вы уходите, или он откажет администрации в своей поддержке. Если он не получит вашей головы, правительству грозит кризис.

— Нет, нет, нет. — Бук все еще находился под впечатлением от разговора с бывшим министром. — Вот послушайте. Монберг подтвердил, что говорил с Россингом и что по его просьбе держал в Херстедвестере солдата датской армии. Вот что сейчас самое важное.