— Много что запрещено, — заметила Лунд, разворачивая ноутбук монитором к Рабену. — Но он все-таки отослал ее.

На экране молодой человек с бородой и курчавыми волосами, в белой футболке; вид усталый и испуганный. На заднем плане грубо оштукатуренная стена и туристический плакат с видом Копенгагена.

— …Ты только не волнуйся, папа, — произнес Себастиан Хольст печально. — Но в нашем отряде не очень-то все хорошо…

Рабен вглядывался в лицо мертвого человека на экране.

— Зачем мне это смотреть? Да, это мой сослуживец…

— …и всему виной Рабен.

Голос Хольста звучал ясно и отчетливо, несмотря на дребезжание динамика. Он тряхнул головой, моргнул, испуганно оглянулся.

— Он сходит с ума. Ему повсюду мерещатся талибы. Только и думает, кого бы убить. Как будто за каждым углом притаился враг с оружием, и наша задача — пристрелить его раньше, чем он нас. Господи…

Рабен, уже в синей тюремной робе, напряженно слушал.

— …Он постоянно идет на неоправданный риск. Заставляет нас делать то, что никто не приказывал. Иногда… — Голос Хольста дрогнул. — Иногда он выдумывает какие-то липовые сообщения по рации, лишь бы был предлог устроить очередную вылазку с перестрелками. Сегодня утром… — на лице Хольста сменяли друг друга стыд и страх, — мы уже в третий раз пересекли реку, чтобы проверить одну деревню. Рабен вбил себе в голову, что там логово боевиков. — Хольст потер ладонью лоб. — А они там то ли крестьяне, то ли пекари, кто их знает. Может, травкой торгуют. Может, людей за выкуп крадут. Там все этим промышляют. Но мы все равно устроили там настоящий погром. Рабен орал на того парня, называл его информатором. Приставил пистолет к его голове. Я думал, он пристрелит его.

— Выключите, — сказал Рабен и потянулся к ноутбуку.

— Нет, — отчеканил Брикс и прижал его руку к столу. — Вы должны дослушать.

— …Дети кричали, — продолжал Хольст. — Мать и старухи плакали. Они думали, что мы убьем их всех. Папа, Рабен совсем с катушек съехал. Завтра хочет снова туда пойти. Он, наверное, думает, что здесь Дикий Запад. Я тут поговорил с остальными ребятами. Они говорят, что все будет нормально и через пару недель нас отправят домой.

Хольст отвернулся от объектива камеры.

— Они не хотят ему перечить. Боятся. Я тоже. Но, вообще-то… — Он кивнул. — По-моему, он знает, что делает. И он командир. Да и положиться на него можно, это точно. Просто кто-то дал ему это задание. А мы… — Он улыбнулся. Постарался принять бодрый вид, чтобы не пугать домашних. — Ну вот, опять я жалуюсь. Рабен тоже говорит, что я нытик. Скорее бы вернуться домой, в Копенгаген. Как же я соскучился по тебе, папа! — Он снова покачал головой. — А сюда я больше не вернусь, обещаю. Ну, целую тебя. До встречи! Я передам брату привет от тебя, когда увижу его. Пока!