Он посмотрел на лица и на кресты.

— Вы думаете, что в смерти Себастиана виновен Рабен? Анна Драгсхольм хотела добиться пересмотра приговора.

— Я даже не знаю, кто эта женщина…

Хольст раздавил окурок. В комнату зашел кто-то из персонала, но он лишь молча махнул рукой.

— Нам известно, что вы пытались встретиться с Рабеном, — продолжил Странге. — Он отсылал ваши письма обратно.

— Вот как?

— Начинайте говорить, — сказала Лунд. — Мы проделали большой путь и не собираемся возвращаться с пустыми руками, уж поверьте.

— Вы напрасно теряете время. Я никого не убивал. Почему…

Странге, чертыхнувшись, грохнул кулаком по столу. Эта вспышка была так внезапна, что Лунд вздрогнула.

— Хватит чушь молоть! У вас была их фотография, и вы вычеркивали их одного за другим.

— Просто игра такая, — спокойно ответил Хольст, пожимая плечами. — Чтобы время скоротать.

— Вы были на дежурстве, когда сюда привезли вашего брата, — сказала Лунд, обводя рукой убогое помещение.

Он отвел глаза.

— Смотреть на раненых и убитых тяжело, даже если это чужие люди. Но когда среди них видишь родного брата…

— Да, да! Я понял вашу мысль!

— Затем вы узнали, что в гибели Себастиана винят Рабена и остальных. Они остались живы, а Себастиан в могиле.

Хольст направил на нее длинный бледный палец.

— Мой вам совет: держитесь подальше от героев, — произнес он тихим, полным муки голосом. — Вокруг них гибнут люди.

— То есть смерть вашего брата на совести Рабена?

— Да! — выкрикнул он. — И надеюсь, что этот мерзавец будет гореть в аду. Но…