Барьер был поднят, и Миллер болтал с водителем небольшого грузовика. «Корпорация „Кортли Кейтринг“» было выгравировано золотой краской на боку грузовика. Когда я проезжал через узкую щель между грузовиком и оградой, Миллер помахал мне.

Я бегло взглянул на заднее сиденье. Одна рука Полы была обернута вокруг обмякшей Миранды, другая лежала на скомканном пальто, скорее всего, там были дети. Пола постаралась просчитать все, лишь синяя ночнушка Миранды казалась подозрительной. Но уже не было времени импровизировать.

Я помахал Миллеру в ответ, натянул улыбку на лицо и нагнулся к окну.

— Ну что, припасли мне что-нибудь? — радостно спросил Миллер.

— Простите, офицер. Все было пусто. Ни капли.

Он показал на заднее сиденье.

— Кажется, подобрали парочку отставших. — Миллер засмеялся и сказал что-то, чего я не расслышал, человеку из фургона. Потом он махнул мне, чтобы я проезжал: — Езжайте аккуратно.

«Тойота» подъехала к барьеру, но не могла проехать в щель, и Карлштайну пришлось ждать, когда водитель грузовика закончит конференцию с Миллером. Но я знал, что пройдет мало времени, прежде чем серебристая машина снова окажется у меня на хвосте.

Я надавил на педаль газа. Единственным планом было проскочить Бейвиль и, надеясь, что «тойоты» не будет за мной, когда мы уйдем налево в конце насыпи, свернуть немедленно на боковую дорогу или подъезд к дому, и пускай Карлштайн мчится мимо. По крайней мере так всегда бывало в фильмах.

— Он все еще на хвосте? — Пола поднялась и повернулась, чтобы посмотреть в заднее окно. — Черт, — сказала она, отвечая на свой собственный вопрос. — Далеко, но грузовик между ним и нами. Но он все еще там.

Дорога была пустой. На пляже никого. Через пару коротких часов здесь будет полно отдыхающих.

Мой отец говорил, что когда, он выйдет на пенсию, он будет жить рядом с пляжем, около Корфу. Около того, который был на фотографии. Мои планы не распространялись дальше поворота в конце Бейвиля.

…Руки вокруг моей шеи были убийственными руками. Ногти впились в кожу вокруг моего адамова яблока, костлявые пальцы сильно сжимали горло. Прежде чем я осознал, что мне не хватало кислорода, я почувствовал, как выпячиваются мои глаза.

Она мотала меня из стороны в сторону. У меня стал спадать парик, закрывая вид дороги.

— Ты чудовище. Ты кусок дерьма, — горячилась Миранда. У нее неприятно пахло изо рта, а ее горячие слюни капали мне на щеку.

Когда она вновь качнула меня, я схватил руль правой, обожженной, рукой, а левой пытался высвободиться от Миранды. Машина ездила зигзагами, как сумасшедшая, заезжая на обочину и выбрасывая дожди камней, прежде чем переезжала на другой край дороги, чтобы сделать такой же трюк там.