Я прислушиваюсь к себе, пытаясь нащупать хотя бы толику облегчения внутри. Мой план полностью удался, из меня получился прекрасный режиссер, рыжеволосая дрянь и неразборчивый француз стали любовниками. Все точки над «и» благополучно расставились, я могу считать себя свободной. Не этого ли я добивалась? Так где же, черт возьми, мое запланированное удовлетворение?

Пальцы опять разворачивают мятую бумажку с телефоном банка. Вчера я умышленно не дала Стасу воспользоваться презервативом. Мои игры с судьбой становятся опасны. Я словно бросаю жизни вызов: ну-ка, давай, придумай что-нибудь новенькое, расшевели это чертово болото, в котором я барахтаюсь, не в силах ни опустить руки и пойти на дно, но и не выбираясь на сушу.

Ткнув недокуренную сигарету в ракушку, я вздыхаю и тянусь к телефону. Освобожденный от его веса журнал немедленно оказывается в плену у легкого бриза, послушно шелестит переворачивающимися страницами и замирает на развороте, где страстный тайский женоподобный юнец в потертых и очень «западных» джинсах склоняется над кукольным личиком тайки, облаченной во что-то национальное по духу и сдержанно-эротичное по содержанию. Как нелепа все-таки эта наивность всех женских попыток избавиться от роли вечной шлюхи! Достаточно лишь бегло пролистать первый попавшийся глянцевый женский журнальчик, как это становится абсолютно понятно.

Я набираю номер банка. В телефоне что-то булькает, потом сладкий женский голос обещает соединить меня с требующимся мне отделом частных счетов.

Ветер опять переворачивает страницы и останавливается на полноразворотной рекламе блестящей гоночной машины. Ее смысл в женском журнале очевиден: для того, чтобы завладеть мужчиной, который купит тебе такую, надо пролистать несколько страниц назад и воспользоваться услугами рекламы по отбеливанию зубов. Промежуточная стадия, когда «Он» уже польстился и нависает над сметливой жемчужнозубой очаровательницей, располагается в журнале именно там, где и в жизни, а именно посередине. Мне же…

(ПОДАРОК В СТУДИЮ!)

Мне же вовсе нет нужды заниматься всем этим бредом. Цвет моих зубов не играет больше никакой роли. Если верить, что секунду назад я верно поняла ужасающий азиатский акцент банковского клерка, девять с половиной миллионов евро уже ожидают меня на моем счету.

Время близится к обеду, когда Жанна, наконец, вплывает на террасу. Босая, держа туфли со сломанным каблуком в руке, она просто светится от счастья. По ее лицу размазана маска животного, абсолютно кошачьего удовлетворения, пластика ее движений сегодня особенно томна и медлительна. Воспользовавшись тем, что я стою у прудика и кормлю карпов, она немедленно забирается в мое кресло и закидывает ногу на ногу. Видно, что ей хочется обсудить вчерашнее приключение.