— О, Нана, от тебя ничего не скроешь. Откуда ты все знаешь? — смеясь, ответил Алоизиус.

— Parce que je suis très vieille.[37] Такова жизнь, mon cher. Когда я, наконец, стала мудрой, оказалось, что я уже слишком стара, чтобы участвовать в Марди-Гра, — с улыбкой посетовала старушка. — Что ты мне принес? — поинтересовалась она, глядя на коричневый пакет без надписей, который он держал в руке. — Это случайно не подарок?

— В каком-то смысле подарок, Нана, но не для тебя, — ответил он, протягивая ей пакет.

— Поверь мне, mon cher enfant,[38] мне вряд ли когда-нибудь захочется получать от тебя такие подарки, — произнесла женщина, изучая содержимое пакета. — Я вижу, ты побывал в магазине Антуаны Мейре.

— Oui.[39]

— Il est le meilleur,[40] — одобрительно кивнула старушка, обнюхивая какие-то сухие белесые корни, которые в полумраке ее комнаты напоминали кости человеческой кисти.

— J’aide une amie, une femme qui est perdue et doit trouver sa voie.[41]

— Заблудилась, говоришь? Comment perdue?[42]

— Она заблудилась в своей собственной преисподней, — ответил Алоизиус.

В пакете лежало более тридцати ингредиентов, тщательно завернутых в пакетики из плотной бумаги, упакованных в маленькие коробочки и разлитых в крошечные бутылочки, наполненные маслянистыми и запрещенными в пятидесяти штатах жидкостями. Все это Нана разложила на большом дубовом столе, который занимал почти всю комнату.

— C’est bien,[43] — произнесла она, — но тебе придется помочь мне передвинуть мебель, чтобы у меня было достаточно места, и нарисовать пентограммы на полу. Твоя бедная Нана очень умная, но это не освобождает ее от артрита.

38