— Ну, ты! Проваливай отсюда.

— Но, сэр…

— Убирайся!

Толивер одернул пиджак и быстрым шагом вышел из конференц-зала. В этот момент Брокман вдохнул и снова обрел дар речи.

— Бусх… Босх… сук-кин сын… да я тебя… Ты у меня… в тюрьму сядешь! Ты…

— Никто никуда не сядет, — жестко сказал Ирвинг. — И уж тем более в тюрьму…

Он замолчал, переводя дух, и Босх заметил, что заместитель начальника управления разъярен ничуть не меньше Брокмана или его самого.

— Никаких обвинений предъявлено не будет, — вновь заговорил Ирвинг. — Вы, лейтенант, попытались, но негодными средствами, и получили по заслугам.

В голосе Ирвинга звенел металл, отбивая всякое желание с ним спорить. Брокман отодвинул стол, выпрямился и провел ладонью по волосам, приводя себя в порядок. Хотя ему очень хотелось обрести прежний победительный вид, никто не сомневался, что первый тайм он проиграл по всем статьям. Ирвинг повернулся к Босху и, едва сдерживаясь, произнес:

— Теперь ты, Босх. Не знаю даже, как тебе помочь. Неужели ты не понял, что он тебя провоцирует? Ведь ты сам не раз прибегал на допросах к подобной тактике. Неужели было трудно спустить все на тормозах и не наделать глупостей? И что ты за человек такой? Никак не пойму…

Босх промолчал, сомневаясь, что риторический вопрос Ирвинга требует конкретного ответа. Брокман закашлялся, и Ирвинг вновь переключился на него.

— Вы в порядке?

— Надеюсь…

— Перейдите через дорогу и загляните к медикам — пусть вас осмотрят.

— Не стоит. У меня вроде все в норме.

— Хорошо. В таком случае отправляйтесь в свой офис и отдыхайте. Разговаривать с Босхом будет другой человек.

— Я хотел бы продолжить допрос…

— Ваш допрос, лейтенант, окончен. Вы его провалили. — И, повернувшись к Босху, добавил: — Вы оба.

29

29