Один из этих людей был в коме. Второй – мертв.

Уж очень все сходится…

При этой мысли в мозгу Сирила словно что-то щелкнуло. Но он решительно подавил сомнения. Главное – это факты.

А факты заключаются в том, что у Гэри Уилмотта ничего нет на Алексию де Вир. Чем скорее ее освободят, тем лучше.

К шести вечера репортеры расположились лагерем у центрального оксфордского полицейского участка, оккупировав улицы, как фанаты тенниса перед финалом Уимблдона. Цепочка британских и иностранных телевизионщиков выстроилась до Крайстчерч Мидоуз.

К их разочарованию и облегчению главного констебля Редмейна, министр внутренних дел покинула здание через черный ход. На заднем сиденье «рейндж-ровера» с тонированными стеклами ее ожидал сэр Эдвард Мэннинг, как всегда, профессионально-невозмутимый.

– Полагаю, мы едем в Лондон, министр внутренних дел. Я сказал премьеру, что мы позвоним из машины. Понятно, что премьеру не терпится поговорить с вами лично. А пока я взял на себя вольность подготовить предварительное заявление.

– Спасибо, Эдвард. Но боюсь, все это может подождать. Нужно поехать в больницу к Рокси. Потом я хочу узнать, что случилось с Тедди. Они по-прежнему допрашивают его. Представляете?

– Видите ли, министр внутренних дел, я…

– Я определенно слышала в коридоре голос Энгуса Грея, так что у Тедди по крайней мере хватило здравого смысла потребовать адвоката. Но я хочу, чтобы его немедленно отпустили. Этот мерзкий человечишка Уилмотт явно втянул его в утомительную войну классов. Он охотился на Тедди с того момента, как мы приехали домой.

– Видите ли, министр внутренних дел…

– Когда все будет кончено, я потребую его голову на блюде.

Сэр Эдвард отказался от попыток урезонить ее. Алексию трясло то ли от гнева, то ли от шока из-за событий последних двенадцати часов. Он молился о том, чтобы поскорее начать работать с новым министром внутренних дел, и его неспособность правильно разбираться в настроениях Алексии больше не будет иметь значения. Сэр Эдвард очень давно не слыхал о Сергее Милеску и смел надеяться, что кошмару пришел конец, и теперь, когда над головой Алексии разразился публичный скандал, хозяева Сергея больше не нуждаются в дополнительной информации о личной жизни министра. Но мучительное сомнение все-таки бросало тень на каждый миг его жизни. Как раковая опухоль, которая удалена, но может вернуться в любой момент.

Машина вырулила на улицу, тенью скользя мимо собравшихся представителей СМИ.

– Прекрасно, министр внутренних дел. Едем в больницу. Но мы должны по пути позвонить Генри Уитмену. Правительство должно до завтрашнего утра сделать нечто вроде официального заявления прессе.