Эта паутина живой энергии получает питание от тела и обычно является частью тела. Мой друг — достаточно консервативный ученый и не соглашается называть это душой, которая способна жить после смерти тела. Он говорит, что это нельзя доказать.

В ее зеленых глазах появилась усмешка, как будто она знала больше, чем считала нужным ему сказать.

— Но в нас этот живой механизм сильнее, чем в настоящих людях, это подтвердилось в его экспериментах. Более подвижен и менее зависим от тела. В нашем свободном состоянии мы можем отделять мозг от тела и через контроль вероятности привязывать его к другим атомам, легче всего к атомам воздуха, потому что кислород, азот и углерод преобладают и в нашем обычном теле. Этим объясняются и опасности.

— Серебро? — спросил Барби, — и свет? Но я не совсем понимаю…

— Колебания света могут разрушить эту мозговую паутину, — сказала она. — Потому что у него свое, независимое движение. Когда мы в нашем обычном теле, световые волны нам не страшны благодаря нашей большой массе. Но когда мы свободны, прозрачный воздух не может устоять против световой волны. Никогда не оставайся свободным до рассвета!

— Не буду, — поежился Барби. — А чем опасно серебро?

— Опять же — колебания, — прошептала волчица. — В свободном состоянии никакая обычная материя нам не преграда. Вот почему нам не нужны ключи Квейна. Двери и стены выглядят прочными, но дерево состоит в основном из кислорода и углерода, а наша мозговая паутина способна раздвигать колеблющиеся атомы, чтобы мы могли проходить сквозь них так же легко, как сквозь воздух. И сквозь многие другие вещества мы тоже можем проходить, только нужно приложить чуть больше усилий. Но серебро — роковое исключение, и наши враги это знают.

— Да? — выдохнул Барби. — Почему?

Но тут он перестал слушать, потому что вспомнил слепую Ровену Мондрик, увешанную тяжелыми серебряными браслетами и кольцами, серебряными брошами и ожерельями, и огромного коричневого пса в украшенном серебряными заклепками ошейнике. Шерсть у него на загривке встала дыбом, по спине пробежал холодок.

— Разные элементы, Вилл, имеют разные атомные номера и разные периоды вращения электронов, — говорила белая волчица. — Мой друг объяснял мне это, но я не запомнила всех терминов. Я только поняла, что у серебра какие-то не те колебания. Нет возможности влиять на вероятность его колебаний. Мы не можем воздействовать на серебро, не можем превратить его в орудие, подвластное нашему свободному мозгу. Наоборот, движущиеся электроны серебра могут сталкиваться с нашими и разрушать нашу мозговую паутину. Поэтому серебро — яд! Серебряное оружие может убить нас — помни!