На крошечной лестничной площадке первого этажа ей пришлось отпустить его ноги, и он каблуком — на Антоне были дорогие итальянские туфли, он всегда носил дорогую обувь — задел матовые стеклянные двери. Появилась трещина, но стекло не разбилось. Рэчел никак не могла открыть дверь в гараж. Та была заперта, а замок, как обычно, не хотел поддаваться. Ей наконец удалось повернуть ключ, и она толкнула дверь плечом, потом схватила Антона за руки и втащила в гараж. Силы уже начали оставлять ее, к горлу подступила тошнота. Она спустила его по трем ступеням вниз, на бетонный пол, заперла дверь, поспешила к кухонной раковине, склонилась над ней, и ее вывернуло тем немногим, что было в желудке.

Одежда была безнадежно испорчена, все в крови, пол нужно было отмыть, и Рэчел не знала, с чего начать. Она сняла шорты и футболку, засунула их вместе с босоножками в пакет для мусора и, оставшись в одном белье, достала из шкафа ведро и швабру. С маниакальным упорством она драила пол, размазывая лужу крови и потеки, которые остались на полу и на лестничных ступенях. Саша, по всей видимости, уже спал. Слава богу! Должно быть, утомился после длительного пребывания на солнцепеке.

Рэчел на цыпочках поднялась наверх. В ванной она ополоснулась, поскольку душа не было, с помощью ковшика. Времени помыться как следует не было, но она наклонилась и подставила голову под кран. Она прикоснулась к ссадине на голове, и ее вновь охватил гнев. Да, она была вне себя, но ни в чем не раскаивалась, ни о чем не жалела. Слишком много боли он ей причинил. Многие годы она терпела насилие, но довольно! Интересно, судья примет этот факт во внимание? Вряд ли! Когда он увидит, как изуродовано тело, то уж точно нет.

Несмотря на жару в доме, Рэчел трясло. Она надела джинсы, теплую кофту и приоткрыла дверь Сашиной спальни. Сын спал одетый на неразобранной постели. Она аккуратно сняла с него сандалии и распахнула окно. Саша был горячим, лицо красное и потное, глаза под закрытыми веками беспокойно двигались.

Рэчел задержалась наверху, меряя шагами спальню и боясь взглянуть на то, что осталось внизу. Но потом решилась: работы невпроворот и придется как-то себя превозмочь. Она спустилась к входной двери, выглянула на улицу, посмотрела по сторонам, но машины Антона не заметила. Разумеется, он был слишком хитер. Если бы они увидели его машину, когда возвращались, она могла бы схватить сына и бежать. Что ж, она сбежит в последний раз… Вероятно, он припарковал машину в нескольких кварталах от дома. Она решила пока не забивать себе этим голову. Посмотрела на дом Тома Бейнсбарроу. Старик имел привычку до поздней ночи смотреть телевизор, и, заглянув в его окна, она увидела обнадеживающее мерцание голубого экрана в темной гостиной.