В углу висел большой полиэтиленовый пакет от нового матраса, который она купила Саше. Она оставила его, чтобы накрыть диван, если бы они с Шарлин все-таки стали красить гостиную. Из головы Рэчел не выходила ярко-оранжевая упаковочная лента с надписью «Компания «Ричи и Рози» — переезд без хлопот», которую она видела в одной из коробок. Она постояла, раздумывая, как поступить. Кроме ее прерывистого дыхания и звука капающей воды из протекающей трубы, ничто не нарушало царившей вокруг тишины.

— Ну, «Ричи и Рози», — пробормотала она себе под нос. — Где же, черт возьми, я вас видела?

Глава восемнадцатая

Глава восемнадцатая

У Мадлен появилось неприятное ощущение, что она использует своих пациентов в личных целях, но за последнюю неделю уйти с головой в работу оказалось спасением. Однако, несмотря на все попытки отвлечься на проблемы посторонних людей, она чувствовала, что очень от них устала. Она понимала, что морально и физически истощена, что ей необходимо взять отпуск или даже оставить работу. Эта идея забрезжила где-то в отдаленном уголке сознания, но Мадлен все сильнее тянуло на родину и она уже устала отмахиваться от этой мысли. Боже всемогущий! Абсолютная абсурдность такого поступка виделась ей преградой, которую она вряд ли преодолеет. А как же Росария?

Питер, коллега Гордона, позвонил ей на работу и пригласил поехать на выходные за город. Пытаясь придать своей жизни видимость нормального существования, она приняла его приглашение. Они чудесно провели время, он был очень привлекательным мужчиной, честным, заботливым, скромным… и надежным. В ее жизни явно нашлось бы место для новых отношений, для положительного и простого человека, который заставил бы ее забыть прошлое. Но разве честно поступать так по отношению к Питеру? Она смотрела в его добродушное лицо, а мыслями возвращалась к Эдмунду Фыори и его тайным агентам. Новый любовник и понятия не имеет, на что себя обрекает. Прихвостни маньяка станут следить за ним с одной целью — отрезать ему член, а сумасшедшая кубинская ведьма будет приносить тропических рыбок в жертву языческому богу, чтобы несчастный заболел сифилисом. Да и она сама не подарок — с этими своими отвратительными, извращенными картинами и любовью к муравьям. Питер спросил, когда они встретятся снова, и она отделалась коротким «Я позвоню».

Ее и без того немногочисленные подруги все реже и реже звонили, чтобы пригласить выпить и развлечься. По этому поводу она не испытывала никакого сожаления, хотя и скучала по утренним пробежкам вдоль канала с Патрицией, которая недавно стала бабушкой. Невилл, который обычно довольно редко общался с ней, теперь стал названивать каждый день, чтобы пожаловаться, поплакаться или выплеснуть злость из-за того, что от него ушла жена. Элизабет, в свою очередь, позвонила ей в воскресенье утром, сказала, что приедет в Бат, и пригласила вместе пообедать. Мачеха — теперь уже бывшая — отвела ее в Насосный зал, где потратила целое состояние на вино, но вскоре стало ясно, что она пришла за бесплатным советом и за тем, чтобы заручиться помощью удобного посредника. Не могла бы Мадлен помочь смягчить сердце отца, чтобы он оставил бывшей жене чуть больше денег? Теперь, когда Элизабет вкусила свободы, ее аппетиты возросли, да и адвокат, вероятно, подстрекал ее бороться за половину всего состояния Невилла Фрэнка. Поразительно, она обратилась за помощью к Мадлен! Какая наглость! Впрочем, Мадлен все равно ничем не могла помочь. Всю свою энергию она берегла для пациентов. Если она использует их в своих целях, то должна же чем-то им и отплатить.