Харпер вздрогнула и прижалась к Дону, чтобы было теплее.

Они дошли до пристани, и Дон помог Харпер забраться в шлюпку. Она порадовалась, что он поддерживает ее. За последние месяцы Харпер часто переплывала протоку, но сегодня впервые нетвердо стояла на ногах и с трудом удерживала равновесие.

Несколько глубоких, ровных гребков – и они отошли от берега. Дон сидел на банке между весел, наклонялся и вытягивался в струнку, становясь похожим на ломтик вяленой говядины – жилистый и жесткий.

Видит ли их сейчас око на башне (которое видит далёко)? Дон обмолвился Бену, что, возможно, возьмет ночью лодку порыбачить. Остается надеяться, что если их увидят, то решат, что это Дон Льюистон ищет рыбное место… Если вообще увидят.

Неожиданно Дон продолжил свой рассказ с того места, где остановился несколько минут назад:

– Ужасно, когда в голове сплошная Кэрол. Плохо забыть свое имя, имя родной матери. Но это не все. С месяц назад мы все усердно пели как обычно. А потом Кэрол начала типа проповедь, про то, что не было вовсе никакой истории до того, как мы заразились драконьей чешуей. И новая история началась для каждого, именно когда мы заболели. И что важна только жизнь, которой мы живем сейчас, вместе, одним сообществом, а не та, что была прежде. А потом мы снова пели – и светились, даже я, и жужжали от души, а потом расползались кто куда, как пьяные матросы в канун Нового года. И я забыл… – Он выдохнул, нагибаясь, чтобы снова потянуть весла. – Я забыл моего приятеля, Билла Эллроя, с которым мы вместе рыбачили тридцать лет. Его просто вымыло у меня из головы. И не на несколько часов. На неделю. Лучшие годы моей жизни я проводил в лодке с Билли. Не передать, какое счастливое это было время. Мы по три недели рыбачили без устали, возвращались, выгружали добычу в Портсмуте, а потом отправлялись на лодке к островам Харбор-Айлендс, бросали якорь и пили пиво. И домой не тянуло. Я наслаждался каждой минутой с Билли. Я нравился сам себе рядом с ним. – Дон опустил весла. Лодка закачалась на волнах. – Быть рядом с Билли – все равно что иметь под собой целый океан. Мы ведь и не разговаривали толком. Незачем было. Ведь с океаном-то не говоришь, и не ждешь ответа. Ты просто… позволяешь ему нести тебя.

Дон снова начал грести.

– Да. И когда я внезапно понял, что потерял Билли, что его смыло – вот тогда я и решил, что сыт по горло этим лагерем. Никто не отнимет у меня Билли Эллроя. Никто. Ни за что. Никто не отнимет нашу дружбу. Прошлой осенью тут объявилась воровка, так Кэрол, если бы поймала ее, скормила бы по кусочкам диким псам. Так я вам вот что скажу. То, что у нас похищали каждую ночь, пока мы пели вместе, гораздо важнее, чем то, что крала воровка. И мы ведь знаем похитительницу – и не сажаем ее под замок, а избираем главой лагеря.