Я могла бы прочитать. Наконец узнать ее за всеми оболочками и тайнами.

Часть меня хочет этого. Хочет узнать. Быть уверенной.

Но больше всего на свете мне хочется сохранить свою память о ней незапятнанной, не отполированной смертью и не разодранной на части словами, предназначенными лишь для нее одной. Хочется, чтобы она осталась со мной собой прежней: сильной и уверенной во всем кроме того, что было действительно важным, до прекрасного жестокой и удивительно прекрасной, слишком умной и дотошной, и любящей меня настолько, словно никогда не хотела верить, что это грех.

Кидаю дневник в огонь. Страницы сворачиваются и темнеют, слова исчезают в дыму.

Пока не угасает пламя, мы стоим в молчании. Соприкасаемся плечами, а ветер уносит с собой ее последние тайны.

Трев нарушает тишину:

— Рейчел сказала, что ты сдала все тесты. Значит, вернешься в Портленд?

— Да. Сразу после дня рождения.

— Уже знаешь, чем займешься?

— Нет, — говорю я, и это так замечательно — не бояться чего-то не знать. Не держать в голове список подозреваемых. Не думать о том, что будет дальше, только пустая дорога и маленький домишко с комнатой для йоги и садиком на заднем дворе. — Колледж, наверное, со временем. Но, думаю, возьму годик отдыха, устроюсь на работу, подведу итоги.

Он криво улыбается. Его глаза блестят.

— Что такое? — интересуюсь я.

— Такой ты бы ей понравилась, — отвечает он.

Не думаю, что когда-нибудь станет легче об этом думать. Обо всех шансах, которые мы упустили. О начале, середине и конце, которого уже не будет. Возможно, мы сразу же разошлись бы, ее пересилил бы этот вечный страх. Возможно, все закончилось бы вместе с учебой в школе после ссор, слез и обидных слов, выпаленных в запале. Возможно, мы продержались бы в колледже, чтобы после молча разойтись. Возможно, мы были бы вместе всегда.

— Ты могла бы остаться, — опустив взгляд, произносит он. — Я построил бы теплицу, которую ты всегда хотела.

В уголках губ дрожит улыбка.

— Ты же знаешь, что я тебя люблю? — спрашиваю его. — Потому что так и есть, Трев. Я правда тебя люблю.

— Знаю. Только... не так, как мне хотелось бы.

— Мне жаль.

Вот в чем истина. В другой вселенной, где судьба не сбила бы меня с протоптанного пути, я бы любила его так, как он того заслуживает. Однако жизнь нанесла коррективы моему сердцу. В нем воцарился хаос из желаний и потребностей, парней и девушек: пропастью, над гранью которой я зависла. И с каждым своим ударом вены пульсируют ее именем. Ее, не его.