Президент Ирака вздохнул. Премьер-министр Израиля знал, что у арабов это означает: «Очень жаль, но мы ничуть не приблизились к соглашению», или что-то в этом роде. Помолчав, президент Ирака заговорил:

— В любом случае о низковысотном самолете-разведчике не может быть и речи. Дует шерхи. Однако я уверен, что ваши американские друзья уже совершили незаконный полет над этим местом, используя свои высотные самолеты-разведчики. Наверняка этого достаточно.

— Мне ничего не известно о подобных полетах.

Президент Ирака проигнорировал это возражение и начал перечислять свои возражения по поводу принятия поспешных, непродуманных мер.

Не особенно прислушиваясь к этим рассуждениям, премьер-министр слушал шум ветра, трепавшего жалюзи. Он понимал, что в условиях песчаных бурь и темноты любые наземные передвижения — впрочем, как и воздушные — были невозможны. И чем больше он прощупывал настроение президента Ирака, тем очевиднее становилось, что в ходе подобной операции обнаружится слабость иракских транспортных средств и средств связи, не говоря уж о неспособности иракской армии быстро передвигаться даже по территории собственной страны. Президент не мог признаться в существовании подобных проблем, что делало его еще более раздражительным и несговорчивым. И все же городок Хилла находился так близко от Вавилона.

— А разве в Хилле нет военного гарнизона? — поинтересовался премьер-министр. По данным разведки гарнизон там имелся.

Наступила долгая пауза, похоже, президент Ирака советовался с помощниками. Наконец в трубке снова раздался его голос:

— Боюсь, что это секретная информация.

Премьер-министр с такой силой стиснул трубку телефона, что костяшки его пальцев побелели.

— Господин президент… что вы предлагаете? — Он посмотрел на часы.

— Подождать до окончания песчаной бури. Или хотя бы до окончания темноты.

— Но мы можем опоздать.

— Господин премьер-министр, это извечный вопрос — стоит ли рисковать жизнями одних людей ради спасения других. Вы говорите, что в Вавилоне окружены около пятидесяти израильтян, и хотите, чтобы я рискнул провести операцию, которая может стоить жизни многим моим людям… не говоря уж о деньгах… Но, как бы там ни было, мы ничего не знаем о том, происходит ли что-нибудь в Вавилоне.

— И все же вы знаете, что там что-то происходит, не так ли?

Президент Ирака замялся.

— Да. Кое-что. Мы только что получили подтверждение от администрации Хиллы. Действительно вокруг развалин Вавилона что-то происходит.

Это признание президента Ирака моментально вызвало оживление среди израильтян.