— Что вы предлагаете, генерал?
Добкин узнал голос генерала Гура.
— Предлагаю? Я предлагаю, генерал Гур, чтобы вы пришли сюда, черт побери, и освободили нас.
— Что из себя представляют поля на западном берегу? — спросил генерал ВВС Катцир.
— Там вода, — откровенно признался Добкин. — Но вот подальше от реки, похоже, посуше.
— А дорога, на которой вы приземлились, — продолжил Катцир, — вы думаете, на нее смогут сесть транспортные самолеты «С-130»?
— Этого я не могу сказать вам, генерал. Думаю, мы повредили ее во время приземления.
— Мы можем использовать вертолеты, — вмешался неизвестный Добкину голос.
— Нет, — возразил Добкин. — Для этого уже нет времени. Они атакуют в
Другой голос сказал что-то насчет применения в первую очередь эскадрильи истребителей. Добкин слышал, как они пытаются вырвать друг у друга микрофон. Кто-то позвал Тедди Ласкова. Добкин думал, что Ласков наверняка уже уволен, но, оказывается, он тоже присутствовал на совещании. Он ответил еще на несколько вопросов, слыша, как в Иерусалиме разгораются споры. Добкин решил заканчивать разговор и громко произнес в трубку:
— Господин премьер-министр, боюсь, мне пора уходить. Тут присутствуют трое джентльменов с автоматами «АК-47», и, когда они сообразят, что происходит, наверняка захотят оторвать меня от телефона.
В Иерусалиме услышали шум, похожий на потасовку, потом резкий треск, как будто кто-то выстрелил или что-то сломалось. А затем телефон замолчал.
Мириам Бернштейн сидела в кресле второго пилота рядом с Давидом Бекером.
— Значит, вы думаете, что
— Никто. — Бекер уменьшил звук приемника почти до минимума. — «Лир» все еще кружит над нами, но мне кажется, и у него неприятности.
— Почему?