Я в перерывах беседы дважды звонил домой. Узнавал, как дела у тестя. Поговорил с Леной и Егором. Пожелал им спокойной ночи. Совесть моя, залитая коньяком и шампанским, покорно молчала. Поразмыслив, я постелил постель. Раскладушку или диван для своего ночлега я как вариант не выдвигал.

— Хочешь остаться ночевать, то ложись рядом. Я гарантий не даю. Что получится — не знаю.

Сначала легла Катя. Я убрал со стола, помыл посуду. Разделся и полез под одеяло. Никаких поползновений решил не делать. Острой потребности трахаться я не чувствовал. Да и позориться не очень хотелось. Но когда лег, то почувствовал, что, Катя только в комбинации. Сначала она улеглась мне на плечо, а ее рука поползла вниз по моему животу, минуя пупок. Сначала сверху трусов, а потом рука скользнула в трусы. Член не реагировал.

— Он же у тебя такой большой был. Когда ты на мне ползал. Я думала, что ты мои трусы проткнешь.

— Ты его оскорбила своим безразличием, и он объявил забастовку.

— А что надо сделать, что бы он прекратил бастовать?

— Думай сама. Уже не девочка. Не пустила. Обидела. А у него своя голова. Вот с ней и договаривайся.

Мне самому интересно, как она будет договариваться и чем эти переговоры окончатся. Катя симпатичная женщина, хорошо и пропорционально сложенная. Через минуту голова Катерины оказалась под одеялом. Трусы под ее руками с меня сползли. О происходящем там под одеялом я мог только догадываться. Минут десять Катя заглаживала свое нежелание и невнимание. Но к моей неописуемой радости мой парень начал подавать признаки жизни под ее руками и губами. А когда почувствовала его готовность к совершению подвига, сама залезла на меня и минут пятнадцать не слезала, пока не довела себя до оргазма. Ее корежило на мне минуты две. Она била меня кулаками, стонала, кричала так, что пришлось ей заткнуть рот подушкой. Член торчал. Катя устроилась на мне и потихоньку двигалась взад-вперед, упершись руками мне в плечи и приподнявшись на мне. Я тоже подмахивал ей, двигая своим тазом. Через пять минут ее движения стали становиться все более энергичными. Она села на мне и поскакала до Харькова и обратно. Ну, может, до Харькова она не доскакала, но пару населенных пунктов проскочила на повышенных скоростях. Я почувствовал, что она приближается к финишу и постарался финишировать вместе с ней. Из нее и из меня выплеснулось то, что мы накопили.

Катя свалилась с меня и затихла минут на пять. А я эти пять минут разбирался в своих новых ощущениях. Вроде все так, но в то же самое время не совсем так. Вот я и пытался разобраться в этих новых оттенках. Главное, я почувствовал, что насытился и больше трахаться не хочу. Это что-то новое. Еще я впервые почувствовал чувство вины и досады. Вины перед Леной, которую очень люблю, и досады, что не выпроводил Екатерину домой. Таких чувств у меня раньше я не помнил. А может, спустя столько лет я излечился полностью? С момента контузии прошло семнадцать лет. Стоп. Что, действительно прошло семнадцать лет? Вот уж на самом деле, как поется в песне: «Это было недавно. Это было давно». В этих размышлениях я и заснул.