— Замолчи! Заткнись к чертовой матери, жалкий трус!

И Ласло, и Бичем немедленно замолкли и потрясенно воззрились на меня. Лицо убийцы судорожно задергалось с новой силой, когда он заметил в моей руке «кольт», а Ласло вышел из ступора и понимающе, но с упреком сказал мне:

— Ладно, Мур. Будьте так любезны, посидите с мальчиком.

— И оставить вас наедине с этим? — спросил я. Мой голос еще подрагивал от гнева. — Вы рехнулись? Посмотрите на него, Крайцлер, — это же он, тот самый человек, на руках которого столько крови! А вы сидите с ним рядом и верите, что он — какой-то…

— Джон! — перебил меня Крайцлер. — Довольно. Ступайте и подождите меня внутри.

Я перевел взгляд на Бичема.

— Ну что? В чем ты пытаешься его убедить? — Я наклонился к Бичему так, что дуло револьвера почти уперлось ему в лоб. — Все еще думаешь, что сможешь отвертеться, а?

— Да черт возьми, Мур! — вскричал Крайцлер, хватая меня за руку, однако револьвер от головы убийцы не сдвинулся ни на дюйм. — Хватит!

Я наклонился еще ближе к корчащемуся лицу.

— Мой друг считает, что если ты не боишься смерти, то это верный признак безумия, — прошипел я. Ласло по-прежнему пытался меня обезоружить, и дуло револьвера переместилось к горлу. — Ответь, ты боишься смерти? Боишься? Боишься умереть так же, как все эти дети, которых ты…

— Мур! — вновь крикнул Крайцлер, но я не слышал его. Большой палец мой дернулся, взводя курок, и от щелчка Бичем отчаянно взвизгнул и шарахнулся от меня, как пойманное в ловушку животное.

— Э, нет, — прохрипел я, — ты не сумасшедший, напротив, — ты боишься смерти!

С ошеломляющей внезапностью воздух вокруг нас поглотился выстрелом. Где-то под моей рукой раздался звучный шлепок, и Бичем резко дернулся — на левой стороне груди его алела рана, из которой с тихим свистом начал выходить воздух. Уставив в меня свои близко посаженные глазки, убийца уронил скованные руки и завалился набок, отчего куртка соскользнула с его плеч.

Я его убил, пронеслось в моей голове. Мысль эта не принесла ни радости, ни угрызений совести, то была просто констатация факта — но тут мои глаза невольно остановились на «кольте» в руке: курок его по-прежнему был взведен. Я не успел сообразить, что же на самом деле произошло, а Ласло одним прыжком уже достиг Бичема и склонился над телом, осматривая рану. Покачав головой от неприятного звука выходящего из раны воздуха и не останавливающегося кровотечения, Крайцлер сжал кулак и огляделся. Но смотрел он не на меня — и проследив за его взглядом, я обернулся.