Берни посмотрел на нее и ухмыльнулся. Он чуял полицейских за милю. Благодаря старине Сиду он только что выбрался из тюрьмы и потому не имел желания связываться с легавыми.

— Чего надо? Не видите, я занят с друзьями.

— Надо поговорить. Одно слово.

— Да хоть два. Шнуруйте отсюда.

Дружки рассмеялись. Большинство из них не раз имели неприятности с законом и не любили полицию. Мэри и нервничала, и злилась на этого сопляка. Ясно, действовать по инструкции без толку.

— Ладно, приятель, продолжай в том же духе… Бернард Филип Финч, вы арестованы по подозрению в нанесении тяжких телесных повреждений двенадцатого ноября сего года.

— Что? Одурели, что ли, совсем? Меня уже арестовывали за это и отпустили за недостатком улик.

— Мы изменили решение.

— Вы не можете так поступить.

— Кто это сказал?

— Я говорю. Макналли сказал, что я чист.

— Недостатка улик не было, их просто запутали. А теперь все пересмотрели. Я не адвокат, Берни, но, зная твои прошлые грехи, скажу, что сядешь ты минимум на шесть лет.

Приятели Финча несколько сникли, а у самого Берни отвалилась челюсть.

— Да чепуха это. Моему брату Сиду обещали…

Один из дружков пнул Берни по ноге, призывая заткнуться.

— Что обещали, Берни?

Берни угрюмо посмотрел на нее.

— Не помню.

— Хорошо, едем в участок, посмотрим, может, там у тебя память прорежется.

Берни медленно встал, вызывающе медленно допил пиво и проследовал за ней к машине. Мэри знала, что, если доставит его в какой бы то ни было участок, Ханта известят буквально через минуту. Стало быть, надо непременно разговорить его в машине, Она завела двигатель.