В большой каюте, куда меня проводил стюард, я увидел Грейс.

Голос Лексмана понизился почти до шепота. Ему потребовалось несколько минут, чтобы прийти в себя.

— Грейс относилась к Каре с недоверием, но он настойчиво уговаривал ее, ознакомил со своим замыслом, даже показал моноплан. Однако она согласилась при условии, что до моего прибытия не поднимется на борт яхты, а будет находиться на катере, следующем параллельным курсом. Она боялась, что Кара ее обманет. Вряд ли такая задумка спасла бы ее, так как катер также принадлежал Каре, а два матроса были наверняка им подкуплены, как и тюремный надсмотрщик.

Радость подлинной свободы может познать только тот, кто побывал в заточении. Фраза довольно банальная, но своей актуальности не потеряет никогда. До берега мы добрались без особых приключений. Кару мы практически не видели, но втайне надеялись, что его задержат либо британский эсминец, либо администрация Гибралтара, когда мы туда прибудем. Но он все предусмотрел, запасов угля на яхте хватило бы на долгое путешествие, а гибралтарских властей он, видимо, не боялся.

В Средиземном море мы попали в приличный шторм, но Бог миловал, и яхта благополучно прибыла в Дураццо. По настоянию Кары мы переоделись в турецкие костюмы (он боялся, что нас узнает британский консул). Грейс опустила на лицо плотную чадру, я надел старый, замасленный кафтан, вымазал угольной пылью небритое лицо, и когда мы сошли на берег, на нас никто не обратил внимания.

Дом Кары находился в восемнадцати милях от Дураццо, в стороне от дороги. К нему вели узкие горные тропинки, вьющиеся среди скалистых холмов, усеянных дикими растениями. Прибрежные лагуны и болотца остались далеко внизу, на смену им пришли террасы, и, поднимаясь по горной дороге с одной на другую, мы добрались до дома.

Дворец — иначе его не назовешь — был виден с моря. Окруженный клочками пахотной земли, он возвышался над каменистым плато. К нему вели всего две тропинки, зажатые склонами холмов, что было очень удобно для защиты дворца от набегов войск султана или племен, приходивших сюда в надежде на богатую добычу. На холмах росли оливковые деревья, а в долинах возделывали маис и кукурузу.

«Скипетары», кровожадное воинственное племя, боготворили Кару. Во-первых, он не жалел денег на подачки, и им не было смысла нападать на замок с целью грабежа. Во-вторых, он и его подручные сами организовывали набеги на соседние земли и давали возможность «скипетарам» вволю насладиться грабежами и насилием на чужих территориях. Сам дворец был выстроен скорее в мавританском, чем турецком, стиле, с элементами итальянской архитектуры — белые колонны, мощеные дворики, фонтаны, прохладные темные комнаты.