– Хорошо. Я вернусь примерно через час, может, чуть больше. Ты знаешь телефон салона Адели?

– Ага.

Он ополоснул тарелку под краном и поставил на сушилку. Машина громко протарахтела по направлению к Депо-стрит. Харлен выждал еще пару минут: мама часто забывала что-нибудь и в спешке возвращалась, но, когда убедился, что она все-таки уехала, медленно направился наверх, в ее комнату. Сердце у него билось как сумасшедшее.

В то утро, пока мама еще спала, он застирал простыни и наволочку в ванне и бросил их в стиральную машину, а пижаму сунул в мешок с мусором, стоявший сбоку гаража. В жизни он не будет спать в ней.

А сейчас он выдвигал ящики маминого гардероба, шарил под шелковым бельем, испытывая при этом такое же волнение, какое испытал, в первый раз притащив домой один из этих журналов. В комнате было душно. Блики солнечного света лежали на смятых простынях и одеяле, в воздухе стоял тяжелый и густой запах ее духов. Скомканные воскресные газеты валялись на кровати там, где она их оставила.

Пистолета в ящиках не было. Харлен заглянул в тумбочку рядом с кроватью, поворошил пустые пачки из-под сигарет и почти полную упаковку презервативов. Кольца, сломанные шариковые авторучки, спички из различных ночных клубов, клочки бумаги и салфеток с нацарапанными на них мужскими именами, какой-то, наверно, механический массажер.

Пистолета не было.

Харлен присел на кровать и оглядел комнату. Шкаф, забитый ее платьями, туфлями и всяким барахлом… подождет. Он подтянул к себе стул, чтобы достать до верхней полки и пошарить за старыми шляпными коробками и мятыми свитерами. Встал на него, вытянул руку. Внезапно его пальцы ощутили холод металла. Он потянул это к себе и увидел старую, в металлической рамке фотографию. Смеющееся лицо отца, одной рукой он обнимает маму, а другой надутого четырехлетнего карапуза, в котором Харлен с трудом мог узнать самого себя. У парня не хватало одного из передних зубов, но ему и дела до этого не было. Все трое стояли перед столиком, мальчик узнал парк Бандстенд. Может, это было перед бесплатным сеансом?

Он бросил фотографию на кровать и провел рукой под старым свитером. Изогнутая рукоятка. Металлический ствол.

Харлен сжал это рукой, стараясь не прикоснуться пальцем к курку. Странно тяжелый для своей величины. Металлические детали выполнены из вороненой стали, ствол на удивление короткий, не больше двух дюймов. Рукоятка сделана из дерева и отполирована. Очень смахивает на тот игрушечный револьвер тридцать восьмого калибра, которым Харлен играл год или два назад. Значит, можно предположить, что это вправду тридцать восьмой калибр. Как там назвал его отец, когда показывал матери? Потрошитель? Только Харлен не был уверен, почему именно Потрошитель. Потому что пистолет очень мал и его надо носить на животе, у потрохов, или потому что с его помощью потрошат жертву.