Корди приблизилась к теленку и положила руку ему на шею:

– Видали, что они сделали? По-моему, они повесили их еще до того, как перерезали им горло. – Она показала пальцем. – Кровь стекает сюда по этой трубе, потом в канаву, чтобы они могли напиться, не таская сюда ведер.

– Напиться? – поразился Дейл, поняв, о чем она говорит. Кто-то соорудил желоб, чтобы собирать кровь в канаве… Но зачем? И откуда они брали это?

Неожиданно от зловония разложившейся плоти, тошнотворного запаха крови, жужжания миллиона мух Дейлу стало плохо и у него закружилась голова. Он добрел до окна, отодвинул защелку и поднял выдвижную раму. С жадностью вдохнув свежий воздух, он замер, глядя на темные кроны растущих рядом деревьев, на слабый свет звезд, блестевший на ржавых рельсах.

– Ты знала об этом месте? – спросил Майк у Корди. Странно, как отсутствующе звучал его голос.

Девочка пожала плечами, продолжая водить лучом по тушам.

– Уже несколько дней. Одна из моих собак отыскала его по запаху крови.

Харлен пытался воспользоваться повязкой на руке в качестве маски. Над черным шелком его лицо казалось совершенно белым.

– Ты знала об этом и никому не рассказала?

Корди повела фонариком в его сторону.

– Кому, по-твоему, я могла рассказать? – безучастно спросила она. – Нашему директору школы? Или этому говнюку Барни? А может, мировому судье, а?

Харлен отвернулся от слепящего света:

– Уж лучше это, чем вообще никому не рассказывать.

Корди пошла вдоль ряда туш, луч выхватывал из темноты торчащие ребра, месиво плоти, ржавый, покрытый кровью желоб. В его луче кровь казалась черной и густой, как патока. Сам желоб до такой степени был облеплен мухами, что казалось, он шевелится.

– Я рассказала тебе, так ведь? – спросила она. – А из-за моей последней находки мне расхотелось рассказывать об этом кому-нибудь еще.

Продолжая говорить, она дошла до конца ряда, уходящего далеко в глубину складского помещения. Тут она повела фонариком вверх.

– Матерь Божия! – воскликнул Харлен, отступая назад.

Майк выхватил револьвер и, прыгнув к Харлену, прицелился.

Человек, висевший на последнем крюке, был повешен точно так же, как остальные туши, его ноги были связаны проволокой, перекинутой через старый железный крюк, и на первый взгляд его обнаженное тело походило на тело овцы или теленка: ребра выступали под обтягивающей их кожей, горло было перерезано так глубоко, что голова едва держалась. Дейлу пришло в голову, что перерезанное горло похоже на распахнутую пасть белой акулы, только вместо зубов торчат хрящи и обломки костей. Все лицо было так сильно залито кровью, что казалось, на него выплеснули ведро с красной краской.