– Значит так! Вон в том закутке, – указал на будку прежнего бригадира, ныне пустующую, – будет сидеть наш сантехник, начиная с сегодняшнего дня. Заявки о подключении к водопроводу оставляйте у него. Мойки и прочее поставим за свой счет, так и быть. А теперь просьба разойтись.

– Да пошел ты! – послышалось из толпы. – Мы всегда знали, что ты человек гнилой! Чуть что – и ты против нас, против односельчан пошел! Правильно тут говорили – чужак ты! Хоть и столько живешь здесь – а чужак!

Радлов отвернулся и медленным, тяжелым шагом направился обратно к площадке. Жители за его спиной бесновались и выкрикивали гадости.

– Может, бульдозером их? – шепотом предложил инженер.

Радлов долго молчал, затем дал добро, добавив:

– Смотрите только, чтоб никто не пострадал.

Через пять минут со смотровой площадки инженер заявил в громкоговоритель:

– Внимание! Сейчас будет пригнана горная техника! Убедительная просьба разойтись!

Толпа разбушевалась еще сильнее, но вскоре из-за барака показался огромный бульдозер с зубастым навесным щитом, и все смутьяны вмиг исчезли.

Через час люди утихомирились, пошли строчить заявки в тесную будку – двоим действительно необходимо было подключиться к водопроводу, а еще человек пять решили схитрить и бесплатно поставить новую сантехнику. Таким, впрочем, отказывали, так что к концу дня некоторые жители возненавидели Радлова еще больше.

Сам Радлов после разгона толпы продолжил наблюдать за тем, как у дальнего края карьера бурили породу. Механики разошлись, а инженер следил, чтобы бульдозер вернулся на выработку, так что Петр стоял в одиночестве. Глядел на широкую рытвину, расстилавшуюся перед ним, внимательно рассматривал ее черное дно, серые от минералов края и желтые кляксы в некоторых местах – высыпания серы. Осколки пустой породы, валявшиеся внизу, были темные и зернистые. Кое-где попадались зеленые камушки – они были покрыты окислами меди, оттого и приобрели неестественный цвет. Вдали, слева, тянулась горная гряда, которую в скором времени предстояло разрушить.

А Радлов стоял и думал, за что это все на его голову осыпалось, если он никому не желал зла.

Вернулся инженер, отер лоб от пота и весело произнес:

– Разогнали мы твоих. Ох, и трудный народ у вас.

– Да не трудный, а доверчивый больно. Еще завистливый, конечно, но это от плохой жизни. Пустит кто дурной слух, а они и верят. А если слух про того, кто живет чуть получше других – тогда уж точно верят.

– Ума, значит, нет у людей.

– Ум-то как раз имеется. И вот думают они своим умом: как так, я же хороший человек, а живу плохо. Значит, тот, кто живет лучше меня – плохой, – Петр усмехнулся как-то грустно и добавил: – Это потому, что справедливости нет.