В своём неистовстве обугленные останки вертолёта заползли под рокочущую машину в тот момент, когда Маруся опять что-то нажала. Экскаватор сел, скрипя механическими суставами. Всё равно, что сесть на божью коровку или паука. Удивительно как, но из всеобщей какофонии скрежета они сразу уловили предсмертный выдох Хозяина, вдавливаемого и дробящегося камнями. Экскаватор пыхтел, ожидая новых команд. А они, опустошённые победой, не подумали, что всё только начинается.
Тряска, в которую они могли бы опрокинуть машину, если бы попытались шагнуть, заставила открыться дверцу крохотной, как и топчан самодельной, тумбочки. Там, брякнув, опрокинулась початая бутылка водки. В горлышко заботливо впихнули бумажную пробку, свернутую из какой-то писанины, и теперь Молчун смотрел, как размазываются чернила на разбухшей бумаге. Ему захотелось выпить. Остро ворвалось в грудь желание. Неуёмное и прожорливое. Отпустив по этому поводу шутку, которую никто не запомнил, он подхватил бутылку, опустился на топчан и выдернул пахучую пробку. Маруся прижалась к витражу кабины, тщетно высматривая погребённые останки вертолёта. Пахан, развалился в кресле, утирая с лица пот. Ждал своей очереди глотнуть из заветного горлышка. А пока решил поднять с пола неизвестно когда упавший автомат.
– Там люди! – крикнула Маруся. – Боже! Они мёртвые!
Генка поперхнулся, жгучая вода фонтаном выпрыгнула из горла, обжигая рот. Пахан, уже дотянувшийся до автомата, обернулся на крик. Но любая мерзость, словно крыса, появляется неожиданно. Торопливо семеня, с важным видом голосующего за депутата, она проносятся по комнате, заставляя женщин визжать и вспрыгивать на табуретки, а мужчин удивлённо таращиться в беспомощном оцепенении. Именно об этом подумал Молчун, когда в открытую дверь кабины молниеносно впрыгнула воняющая помойкой лисица.
У Маруси во второй раз за последние десять минут отвисла челюсть. Лиса кивнула ей, как старой знакомой, и не раздумывая прыгнула в кресло машиниста. Вскинувшийся зэка успел поймать левой рукой пахуче-гибкий живот зверя. В правой он держал автомат, который опять шлепнулся на пол, после того как красная от крови морда ткнулась в плечо. Зелёный язык царапнул обрубок уха. Сумбурное создание вяло раскрыло пасть, высмаркивая в лицо мелких копошащихся паразитов. С бычьим мычанием Пахан обрушил кулак на ухо кошмара, лисья голова с хрустом развернулась под прямым углом и злобно моргнула Марусе. Пётр грохнул сумбурчик об пол и пинком вышвырнул из кабины с криком:
– Закройте дверь!
Молчун держался противоположного мнения. Ему больше не хотелось водки. Но с бутылкой он не расстался. Пистолет впрыгнул в ладонь, когда Генка стучал подошвами по железной лесенке внутри экскаватора. Лиса, притворно издыхая, ползла мимо выкрашенного зелёным корпуса генератора, напоминающего спящего мамонта. «