— Постичь это невозможно, если у вас нет возможности разъезжать по миру и знакомиться с иным образом мышления. В Бангкоке — прекрасном, отвратительном и пугающем городе — я познакомился с мужчиной, поваром, виртуозно владевшим китайским кухонным тесаком с широким лезвием. Работал он в роскошном отеле, кормил на банкетах туристов и политиков, но до этого держал собственный ресторанчик в портовом районе, куда не ходят ни те ни другие. Коньком этого джентльмена была резка продуктов: ломтиками, дольками, соломкой, кубиками. Нож мелькал в его руках с умопомрачительной быстротой. Нам довелось несколько раз покурить вместе опиум, и постепенно я завоевал его доверие. Он рассказал, что начал учиться своему искусству еще ребенком, переходя от острых ножей к бритвенно-острым. На протяжении тридцати лет ему приходилось кромсать абсолютно все: моллюсков, кузнечиков, креветок, лягушек, змей, телятину, ягнят, бабуинов и шимпанзе.

Улыбка.

— Вы поняли меня, не так ли? Под ножом все ведут себя одинаково — разваливаются на части.

— Тогда какой смысл в выборе объекта? Если речь идет об игре, почему бы не наносить удары наугад?

— Чтобы перестроиться, необходимо время.

— Войску требуется ясно видимая цель.

— Войску? — повторил он озадаченно.

— Вы эту цель и указали: низкоорганизованная материя. Муравьи.

— Я никому ничего не указывал. По отношению к слуху глухота означает очевидную неполноценность, задержка умственного развития оскорбительна для нормального интеллекта, а неспособность вытереть собственную задницу отстоит слишком далеко от занятий философией. Поддержание чистоты в доме является изначальной, внутренне присущей потребностью личности.

— Новая утопия, — я старался говорить как можно спокойнее и отчетливее. Слушал ли меня кто-нибудь? — Выживает сильнейший.

Бейкер покачал головой. Словно инструктор из школы бойскаутов, в пятидесятый раз объясняющий туповатому мальчишке, как вяжется сложный узел.

— Избавьте меня от напыщенной сентиментальности. Без сильнейшего никакое выживание вообще невозможно. Умственно отсталые не изобретают лекарства от болезней, а астматики не сидят за штурвалом реактивного самолета. С ростом количества неполноценных мы начинаем не жить, а терпеть. Вот почему Уилли не выдержал в туалете.

Он снял очки и протер их платком. В доме стояла полная тишина.

— Забавный коктейль, — сказал я. — Поп-философия и садистские радости.

— Что плохого в радостях? Где, как не в них, смысл нашего существования на этой планете?

В очередной раз Бейкер поднял руку со шприцем. Помощи ждать неоткуда, нужно попробовать хотя бы потянуть время. Время — единственное, чем я располагаю.