Я понятия не имею, как сложится ваша жизнь в дальнейшем. Но прошу, расскажите о „Еце“ тем, кому будет так же необходимо здесь побывать. Прошу вас передать эстафету дальше. Это будет не просто, но мы в вас верим и желаем вам удачи».

Дальше только неразборчивая подпись. И все. – Голос Немо сел от долгого чтения вслух. Она не без усилия оторвала взгляд от письма и посмотрела на притихших друзей.

Мимо на большой скорости пронеслась машина, обдав их колючей пылью. Лис громко чихнул, Спящая закашлялась.

Кит боялся повернуться и снова посмотреть на разрушенные буквы и ржавые ворота. Но он сделал это вместе с остальными и тихо застонал.

Ворот не было. Не было синих елей, забора, горниста, скрипучей калитки, а главное – раскрошенных и выгоревших букв. Были только непривычно молчаливые сосны, плотной стеной сомкнувшиеся перед ними. «Ец» отправлял их домой.

– Нас выгнали? – заторможенно поинтересовался Пакость. – Ничего себе, письмо прочитали…

– Мы вроде как выпускники, – улыбнулась растерянно Немо и неожиданно хлопнула Пакость по плечу. – Мои книги! Вон там! Смотри…

Среди коричнево-зеленой шеренги мелькали разноцветные пятна. Щурясь от солнца, Кит разглядел свой рюкзак, сумку Спящей и все то, что они оставили в своих комнатах. Малиновая шаль висела на низкой ветке, книги аккуратной стопкой высились на кривом корне, карандаши нашли себе убежище в ямке у подножия мощного ствола. Робкая тоска, горечь потери и досада о так внезапно утраченном навалились тяжелым грузом, но на душе все еще было удивительно спокойно. Все происходящее казалось одновременно правильным и неправильным.

– А у Лиса есть шишка! – сообщил Лис, когда все разбирали вещи и распихивали их по сумкам, рюкзакам и пакетам. – Даже много-много шишек! – Чтобы похлопать себя по карманам, ему пришлось поставить драгоценную коробку с солнечными кроссовками на землю. – Лис же сможет вернуться сюда? Все смогут, да?

– Только не прямо сейчас. – Немо убрала с глаз густую челку и коротко, как хорошего друга, обняла на прощание ближайшую сосну. – Нам это четко дали понять.

Лоскутный уродец и Белый Зверь заняли привычное место в ее руках. Первый хитро ухмылялся, второй грустил. К хвосту уродца прилипли сосновые иглы.

Спящая запрокинула лицо к непривычно молчаливым верхушкам деревьев. На щеке ее блеснула слеза.

– Когда-нибудь снова запоют сосны, и я пойму – «Ец» рядом, – прошептала она и со щелчком выдвинула ручку своей дорожной сумки. – Я верю.

Они снова вышли на пыльную обочину. Солнце катилось к полудню, дрожало марево над плавящимся асфальтом, город лежал далеко за многочисленными поворотами железной дороги, но им ничего не оставалось, как не спеша двигаться к нему. Пакость вез сумку Спящей, Кит перехватил ношу Немо. Лис ковылял по пыльной траве босой и задумчивый, все время останавливаясь, чтобы поудобней перехватить коробку.