– Хочешь, почитаю тебе книжку? – спросил Джошуа, потянувшись за «Ветром в ивах», лежавшим на прикроватном столике. Майкл не до конца понимал историю, но ему нравилось, когда брат изображал голоса героев.

– Нет, – ответил Майкл, запрыгнул на кровать и укрылся одеялом.

– Не хочешь слушать? Точно?

– Я сегодня хочу просто спать.

– Ладно, – сказал Джошуа. Странно, но ему казалось, будто у него что-то отобрали. Он потянулся вниз и включил ночник Майкла, потом погасил люстру.

– Ты со мной поваляешься, Джош?

– «Валяться» я с тобой не буду, а рядом немножко полежу.

– Хорошо.

Слово «валяться» употреблял их отец – до того, как уехал, – и Джошуа смущало, что Майкл за него цепляется. Он лег на одеяло и позволил брату положить голову себе на локоть.

– Джош, ты чего-нибудь боишься?

– Чего, чудовищ, что ли?

– Не знаю, наверное.

– Нет, чудовищ я не боюсь. Я ничего не боюсь.

Майкл минуту подумал, а потом ответил:

– Я боюсь бурь.

– Это же чепуха. Всего-то дождь да ветер.

– …Я знаю.

Майкл умолк. Джошуа чувствовал смутную вину за то, что так его заткнул, но у него правда не было сил опять говорить про бури. С этим страхом Майкл должен был разобраться сам, раз уж логика на него никакого влияния не оказывала.

Следя за дыханием брата, дожидаясь, пока он уснет, Джошуа обнаружил, что задается вопросом, как будет относиться к своей семье, когда превращение завершится. Он беспокоился, что утратит все чувства к ним. Или, что хуже, станет думать о них как о добыче. Ему не верилось, что такое случится; почти во всем, что он когда-либо читал о вампирах, говорилось, что они сохраняют все воспоминания и чувства из своей жизни. Но все равно эта мысль его тревожила.

Поэтому он и не пускал вампира в дом, пока сам не станет таким же; он хотел убедиться, что тот заберет нужного человека. Семья Джошуа ему не достанется.