Глаза Хенрика снова заблестели, и он всхлипнул, натягивая рубашку:

– Я только хочу сказать…

– Мне плевать, что ты хочешь сказать, – произнес Линус. – Я слышу, что ты говоришь. И можешь не надевать рубашку.

Хенрик остановился, не успев вдеть правую руку в рукав. Нахмурив брови, он следил за Линусом: тот пересек комнату и открыл ящик, в котором они хранили вещи, которые когда-нибудь могут пригодиться. В данный момент пригодился бы нож для вскрытия коробок. Линус достал его и большим пальцем выдвинул лезвие.

– Раз ты так думаешь… – начал Линус.

Хенрик фыркнул:

– Прекрати, Линус. Это не смешно.

Он говорил ровным, лишь чуть сдавленным от сдерживаемого плача голосом, но Линус заметил, что Хенрик то и дело бросает взгляд на дверь и замок на ней. Линус встал рядом с Хенриком и лезвием ножа показал на плечо.

– Когда люди женятся, – сказал Линус, – они надевают кольца. А если потом хотят развестись, кольца снимают. Насколько я понимаю, ты хочешь развестись. В таком случае ее надо удалить.

Матти, тяжело дыша, кивнул:

– Совершенно верно.

– Хорошо, что ты согласен, – сказал Линус и протянул Матти нож. – Потому что это сделаешь ты.

Матти взял нож и облизал высохшие губы. Хенрик оставил рубашку на диване, а сам начал вставать со словами:

– В эту игру я больше не играю. Вы…

Линус достал пистолет и теперь держал его в нескольких сантиметрах от лица Хенрика:

– Сел.

Хенрик снова рухнул на диван. Он и Матти уставились на пистолет, который Линус направил Хенрику в правый глаз. Все молчали. Линус призывным жестом показал на плечо Хенрика, Матти с трудом сглотнул и спросил:

– Где ты его взял? Он… настоящий?

Линус кивнул: