– Давай уже. Просто вырежи ее.
Матти посмотрел на лезвие у себя в руке, словно оно стало острее и тяжелее и из игрушки превратилось в предмет повседневного применения. Который действительно можно
– Послушайте, перестаньте. Это не смешно. Перестаньте. Мне же восемнадцать, я не могу толкать этот товар. Мне же типа пожизненное дадут, и вся моя дерьмовая жизнь будет спущена в унитаз, разве вы не понимаете?
Матти сидел словно парализованный и смотрел на плечо Хенрика, где под футболкой скрывалась татуировка. Линус сделал вдох и закричал: «Режь!», так что Матти подпрыгнул и закатал Хенрику рукав. Снова увидев синий треугольник, Линус вспомнил тот бесконечно далекий вечер, когда собственными руками набил его Хенрику, и ощутил укол меланхолии. Как же это далеко. Теперь надо двигаться вперед.
Матти поднял нож, покачал головой и опустил его.
– Я не могу, – сказал он Линусу. – Сам же понимаешь?
Линус передвинул пистолет с Хенрика на Матти:
– Можешь и должен. Я приказываю.
Дуло находилось в полуметре от лба Матти. Он уставился на Линуса. Что-то проскользнуло по его лицу, и почти радостным голосом он сказал:
– Стреляй, если хочешь. Не думаю, что ты это сделаешь, вряд ли мы уже дошли до этого. Хотя я могу ошибаться. Ничего. Но резать я не буду.
Линус улыбнулся. Примерно на это он и рассчитывал. Матти был непоколебим, такого хорошо иметь в своей команде.
– Ты совершенно прав, – сказал Линус. – Я не выстрелю в тебя, зачем на тебя растрачиваться. Но…
Линус приставил пистолет к колену Хенрика и надавил так, что смял темно-коричневые дорогие брюки чинос, которые Хенрик стал носить в новой школе.
– …сюда я выстрелить могу. До
– Та-та-та-татуировка, но, блин, Линус… Линус…
– Завязывай с этим, – произнес Линус. – Не сработает. Ты предатель, и мне на тебя насрать. Давай, Матти, или я снесу ему колено. Я серьезно, и ты это знаешь.
Матти посмотрел Линусу в глаза, увидел, что это правда, сделал глубокий вдох, медленный выдох, а потом снова поднял нож и сказал: