– Ты слышала, что я сказал. Обещаю, никаких грубостей и извращений. Тебе понравится. Я буду нежен.

– Послушайте, не знаю, что вы себе думаете, но…

– Ничего не думаю. Я понимаю. Обычно ты этим не занимаешься. Но я буду ждать тебя. Снаружи. У фонаря.

Мужчина кивнул в сторону фонаря рядом с вокзалом, и Анита не смогла туда не посмотреть. Она уже повернулась, хотела сказать мужику, что ловить ему нечего, но тот уже поднялся, тепло ей улыбнулся, а затем направился к выходу.

Когда вернулись подруги и поинтересовались, с кем она разговаривала, она ответила, что этот мужик раньше встречался с ее сестрой. Подруги купились, и Анита бросила быстрый взгляд на мужчину – он действительно ее ждал, оперевшись на фонарный столб. Вообще-то он был похож на парней, которые катали Ульрику на своих «ауди» и БМВ, только на пару лет старше. Определенно не так Анита представляла себе… завсегдатая публичных домов.

В течение следующего часа Анита все чаще посматривала в сторону вокзала. Стоял ноябрь, температура чуть ниже нуля. Мужчина наверняка мерзнет там в своем элегантном, но довольно тонком пальто. Она поняла, что беспокоится: а вдруг он сдастся и уйдет?

Полторы тысячи – большие деньги. В те редкие месяцы, когда мама сводила концы с концами, Анита получала триста на карманные расходы. Случалось, что Ульрика, работавшая в кафе, совала ей в руки сотню, но на этом все. Полторы тысячи – это больше, чем Анита когда-либо держала в руках. И к тому же…

Ей было интересно, ее тело хотело знать, каково спать с кем-то, кто знает, что надо делать, и не станет обращаться с ней как с доской, в которую надо вбить гвоздь, с кем-то… нежным. С другой стороны, мужик мог оказаться самым жутким извращенцем, который достанет цепи и кожаный дилдо, как только ее заполучит. Но в это Анита не верила. Она знала, что рано или поздно пойдет к нему, так что можно уйти прямо сейчас, пока подруги заняты пьяными танцами под «Living on a prayer»[57].

Она забрала в гардеробе дешевенький пуховик, и, пока шла через парковку к мужчине – он, увидев ее, просиял, – на ум пришло словосочетание «малолетняя шлюха». Малолетняя шлюха в бесформенной куртке, шлюха-наркоманка, блюющая на канализационную решетку, – карьерный путь ясен. Анита отчетливо видела себя со стороны – попка, ноги в обтягивающих джинсах, – видела, как приблизилась к мужчине и прошептала:

– Где вы живете?

– В отеле, я…

– Какой номер?

– Двести три.

– Ждите там.

Она прошла мимо, не глядя на него, и вошла в зал ожидания. Если ее и видели из ресторана, предположить наличие договоренности было невозможно. По крайней мере, Анита на это надеялась. Она осталась довольна, что справилась со всем так быстро и профессионально.