– Не усложняй, – горько усмехаюсь я. – Как будто больше ничего не передает мое состояние.

– Не особо.

– Знаешь, я безумно боюсь летать. До паники каждый раз, и никогда не отпускает, до самого выхода из самолета.

– Странно. Ты же, вроде как…

– Да-да, прилетела в Питер в свое время. Больно уж не терпелось, так вот. Хотя, могла и поездом доехать. И ездила не раз. Но это долгая душещипательная история. А вообще, я дико боюсь. Причем даже не знаю, чего больше – то ли высоты, то ли упасть с нее, то ли того, что от меня ничего не зависит.

– И как ты справляешься? – немного смущенно интересуется Леша.

– Обычно пью снотворное, если есть рецепт. Или набираюсь, как сейчас. Очень помогает, когда рассудок напрочь размыт. Смотришь на все как бы со стороны.

– Жутковато.

– Ну, да. Если что-то случится, я просто ничего не узнаю. Никак не отреагирую. Если буду под снотворным, то вообще не проснусь. Прикинь.

– Ну, по практике моих перелетов – а их было немало, – все возвращаются целыми и невредимыми.

– А я каждый раз, садясь в самолет, делаю шаг в пропасть. Так мне кажется. И это не проходит. Может, когда-то сбудется.

– Не каркай, – улыбается Леша, поправляет свой ремень и достает инструкцию по безопасности из кармашка сиденья.

– А что? Каждый взлет – маленькая смерть, – пожимаю плечами, глядя в окно. – А потом рождаешься заново, и все здорово.

– Ну, да, – кивает Леша. – Жвачка с ментолом тебя выдала, сознаюсь.

– Блин, так и знала, – вздыхаю и посмеиваюсь. – Сильно палюсь?

– Агась. Особенно с этими историям про маленькую смерть. Спи давай. Скоро будем в отеле, переспим с этим, а там подумаем, как лечить твою аэрофобию.

– Поездами.

Тем временем, самолет выезжает на взлетно-посадочную полосу, и времени подумать почти не остается. Моя знакомая летела на когалымском аэробусе. Человек невероятной жизненной силы, работоспособности, надежности – как в офисе, так и в жизни. Мы не виделись уже полгода и все собирались сесть за бокалом вина и обсудить все происходящее, но постоянно что-то мешало. У меня ребенок, у нее работы выше крыши, командировки, выставки. Уже после ее отпуска в Египте точно планировали встречу. Последнее, что я от нее услышала перед прощанием на одной из выставок – как она устала и как сильно хочет отдохнуть от этого всего. Всем казалось, что она живет работой, а она хотела вернуться к настоящей жизни, продравшись сквозь весь этот бизнес других людей, вооружившись зарплатой и шикарным резюме. Но вида не подавала. А потом все это исчезло и перестало иметь вес. Наверное, когда-то привыкаешь терять людей. В том или ином смысле.