Что за дурацкая привычка у нее сравнивать людей с птицами или животными! Мэтт — собака, ласковая, преданная и грустная, Джек — акула, Рэй — лис, Куртни — ворона. Сама она маленькая глупая птичка, которая все время пытается присесть на чью-либо теплую ладонь, постоянно бьется обо что-то головой, куда бы ни полетела, но продолжает трепыхать своими избитыми и множество раз переломанными крыльями, сама не понимая зачем. А может она и не птичка, как ей хочется себя представлять, а черная зловещая тень самой смерти… где она появляется, появляется смерть, и они с ней одно целое, объединенные страшным проклятием.

Сколько раз Кэрол испытывала отчаянный порыв убежать подальше от Куртни, потому что ей казалось, что одним только своим присутствием она отбирает у нее жизнь, которая и без того еле теплилась в искалеченном теле. Уйти и увести за собой смерть. Но она не могла заставить себя это сделать. Она готова была ползать по полу на коленях и обливать его слезами, жаться к Куртни, как преданная собака, любви которой не было границ, но не покинуть ее. О, если бы только она могла отдать свое здоровье, свою жизнь вместо нее, и искупить тем самым свою вину перед ней за все то горе, которое ей причинила, отблагодарить за любовь, за свою спасенную жалкую жизнь. Вот чем она отплатила этой женщине за ее доброту, причинив самое большее зло, которое могло постигнуть Куртни — потерять любимого мужчину, которым она жила, и оказаться на этой больничной койке со сломанным телом и сломанной жизнью. Могло ли приключиться с нею что-либо худшее? Куда хуже. Кэрол постоянно преследовали видения из сна, она слышала плач Куртни, которая никогда не плакала, слышала ее слова: «Это все из-за тебя!». И Кэрол чувствовала, что с каждой слезой из нее вытекает жизнь. И она роняла их на руку Куртни, жел, чтобы она впитала в себя эти капельки ее жизни.

— Возьми, возьми, Куртни, — молила она. — Возьми мои силы, мою жизнь. Прими мою любовь, мою благодарность, не будь со мной так жестока. Ты же знаешь, что никогда я себя не прощу, никогда. Как смогу я жить после того, что сделала с тобой? Забери, Куртни, мою жизнь, и спаси этим мою душу…

Она ненавидела Джека, но себя она ненавидела еще сильнее. Ненавидела так, как никогда и никого на свете. Она и раньше то не питала сама к себе особой любви и приязни, а теперь… Теперь не было ничего темнее и страшнее того, что было у нее в душе. На этот раз бремя этой вины было ей не по силам. Оно раздавит ее и погребет под собой.

Что-то корчилось и умирало в ней, когда она смотрела на Куртни.