– Поехали уже домой. Не хочу слушать про магические ритуалы. – Помолчав, он сварливо добавил: – Прошло десять лет, но ты все такая же пиявка.

Сьюзен сквозь слезы рассмеялась, забрызгав слюной руль, и от этого рассмеялась еще сильнее. Аспен только покачал головой и поджал губы. Потом молча принял у девушки одеяло, которое она достала с заднего сиденья, и закутался в него. Прикрыл веки.

На душе, несмотря ни на что, стало легко и спокойно.

– Я помню, – произнес он в тишину, – как ты уговаривала меня на тебе жениться.

– Замолчи.

– Нет, я точно это помню. Ты сплела браслет из бисера и вручила его мне.

– Аспен.

– Ладно, – он тихо рассмеялся, – молчу.

Когда они добрались до места назначения и Сьюзен высадила его у кованой калитки, а затем уехала, тучи рассеялись, выпустив слабые лучи осеннего солнца. Они робко коснулись кустарника перед домом, прошлись по лужам и затерялись на крыше старинного особняка. Чердачные окна опасливо взирали на прохожих темнотой.

Аспен не стал таращиться на дом; он вошел в ворота и уверенным шагом направился к входным дверям. Он знал, что Дориан живет один. Его отец умер много лет назад, и с тех пор Дориан обитает в этом жутком пристанище призраков в одиночестве. Аспен вспомнил, что он говорил о какой-то девушке, с которой начал встречаться, и решил, что если она в своем уме, то точно не стала бы здесь жить.

Открыв входную дверь, Аспен шагнул внутрь и погрузился в специфический сумрак и запах. Такие запахи присущи только старым домам, у которых имеется своя многолетняя история, насчитывающая множество поколений семей. И смертей.

Стянув мокрые кроссовки, Аспен поежился и, кутаясь в одеяло Сьюзен, направился в сторону кухни. Из множественных рассказов Дориана он точно знал, где она находится – прямо за лестницей.

Порывшись в холодильнике, Аспен достал кусок пиццы, завернутый в пищевую пленку, и отправил его в микроволновку разогреваться. Набрал полный чайник воды и поставил на плиту. Подошел к обеденному столу и с сомнением взял альбомный листок, лежащий поверх кучи всяких бумажек. Присмотрелся. Это был контур карты Эттон-Крик, выполненный от руки. Несколько мест на карте были обведены красными кружками. Внутри кружков стояли цифры: 90, 91, 92, 93, 94, 95, 96. Аспен вернул листок на стол и задумчиво уставился перед собой. Затем, забыв про чайник, он быстрым шагом направился в гостиную и обнаружил там именно то, что ожидал увидеть: огромную карту Эттон-Крик во всю стену между двумя громадными книжными стеллажами, а под ней – куча коробок с документами.