И вот сейчас злодей – это больше не его чудовище-отец, а кромешная тьма и бесконечный лабиринт. Но мальчик постарался убедить себя, что это в нем говорит страх. Проходы шахты не могут тянуться бесконечно. Возможно, он уже недалеко от поверхности. Должен быть, так ведь? Он провалился в шлам, пускай, но пробыл там недостаточно долго, чтобы полностью задохнуться. Из чего следует, что он всего в… ну, скажем, в десяти футах под землей, это самое большее. Он сможет найти дорогу наверх. Он победит дракона. Мальчик был в этом уверен.

Он постарался вспомнить: как нужно выбираться из лабиринта? Есть какое-то правило, ведь так? Держаться стены справа. Идти вдоль нее, а оказавшись в тупике, оставаться справа и разворачиваться. Если двигаться так, то в конечном счете лабиринт вытянется в прямую линию – или в окружность? – и тогда можно будет найти дорогу к выходу.

Мальчик преисполнился решимости так и сделать.

Держаться стены справа.

Он опять осторожно поднялся на ноги, одной рукой держась за стену, а другой ощупывая каменистый свод, чтобы не разбить снова об него голову. Держась за холодный, сырой камень, мальчик двинулся вперед, медленно, но целенаправленно, с надеждой в сердце.

Он сделал шаг вперед…

Его нога зацепилась за выступ чего-то…

Мальчик упал, больно ударившись об это что-то. Налетел на это ребрами, и боль пронзила ему бок. Мелькнула мысль, не сломал ли он ребро. Мальчик осторожно потрогал его, и новая боль сверкнула ветвящейся молнией.

Стараясь изо всех сил не расплакаться опять, мальчик ощупал то, на что упал, и обнаружил что-то длинное, холодное и ровное. Он продолжал ощупывать это, и оно не заканчивалось, а просто продолжалось дальше. Мальчик решил, что это металл; шелушащаяся поверхность говорила, что ржавый.

Ого. Ого.

Протянув руку, мальчик нащупал другой железный выступ, проходящий параллельно. Рельс. Два рельса. А между ними мальчик, сметая грязь и пыль, нашел деревянные шпалы. Железнодорожное полотно. Но только не для поезда.

Для вагонетки с рудой.

Вагонетки! Мальчика озарил новый луч надежды. Эти рельсы ведут к выходу, к свободе, – и снова он встал и продолжил путь во мраке, ориентируясь по рельсам.

* * *

Какая же это жуткая штука – тьма! Алчная, она проглатывала время подобно жадной свинье, хлебающей помои из корыта. Темнота пожирала ощущение того, сколько часов прошло и какое расстояние преодолел мальчик. А горе и отчаяние грозили поглотить его самого. Ему казалось, что он заблудился во тьме и никогда не найдет дорогу к выходу.